Особенно это касается герцогини Леннокс и Ричмонд, в случае с которой Вы можете посчитать меня злопамятным». Далее король писал о том, что Фрэнсис постоянно провоцировала его и жестоко обманула. Он всегда относился к ней с большой нежностью, но не может забыть той обиды, которую она нанесла ему.
Карл обычно легко прощал разных людей, кроме того, Екатерина считала, что он просто скучает по Фрэнсис как по веселому, жизнерадостному человеку, которому лучше, чем кому бы то ни было, всегда удавалось развлечь и рассмешить его. Скорее дерзкая, чем остроумная, она почти всегда находила смешное там же, где его видел и Карл, и этого ему очень не хватало. Может быть, именно эти качества Фрэнсис привлекали к ней короля больше, чем что бы то ни было другое? Веселые приятельские отношения без всяких обязательств, украшенные романтической влюбленностью?
Екатерина не могла объяснить, почему Карл, столь не разборчивый в связях, так откровенно скучает, томится без Фрэнсис, которая даже не успела стать его любовницей. Конечно, причина в том, что он был очарован, околдован ее жизнерадостным смехом, ее весельем, которому удавалось побеждать даже его мрачное настроение.
И королева пришла к выводу, что, если Фрэнсис вернется во дворец счастливой замужней женщиной, Карл, хоть ему и придется расстаться с мыслью обладать ею, все же сможет радоваться общению с ней. Если бы только нашелся такой человек, который смог бы его уговорить… Но Екатерина твердо знала, что время для этого еще не пришло.
Межу тем Генриетта и Фрэнсис возобновили переписку, и герцогиня Орлеанская высказала очень заманчивую мысль: поскольку Карл упрямится, а ремонт в Кобхемхолл, кажется, не имеет конца, почему бы Фрэнсис и Ленноксу не провести во Франции хотя бы зиму?
Помимо всех прочих титулов, Леннокс имел и полученный по наследству титул герцога Д'Обиньи, который был пожалован его предкам в пятнадцатом веке королем Франции Карлом Седьмым. Генриетта была уверена в том, что стоит ей только обсудить этот вопрос с Людовиком, как Леннокс станет владельцем Обиньи, что даст Фрэнсис возможность занять положение фрейлины при Дворе вдовствующей королевы или при ее собственном Дворе.
Леннокс и Фрэнсис отнеслись к подобной перспективе без всякого энтузиазма.
– Правда, однако, в том, – сказал Леннокс, – что как бы мы ни любили Кобхем, невозможно жить здесь безвыездно. Зима здесь покажется вам очень тоскливой.
– Меня не так пугает зима в Кобхеме, – ответила ему Фрэнсис, – как огорчает то, что нас не хотят видеть при Дворе. Сколько это может продолжаться? Что мы ему сделали? А вы, если вдруг снова начнется война… Вас немедленно оторвут от меня и пошлют служить ему. Как бы я ни любила Риетту и как бы ни была рада снова увидеть ее, я не хотела бы оказаться в изгнании во Франции, словно мы совершили какое-то преступление, о котором даже нельзя говорить. Кроме того, это не такое простое путешествие – из Кобхема во Францию и обратно. Доехать до Лондона гораздо проще.
– Я думал о Шотландии, просто, чтобы вы смогли сменить обстановку, – сказал Леннокс. – Ваши кузены, Блантиры, с удовольствием примут вас. К сожалению, в моем имении там живет моя сестра, и мне вряд ли удастся подыскать ей что-нибудь другое в качестве замены. А пожить какое-то время у них в гостях… она весьма придирчивая и сварливая особа, она старше меня на несколько лет. Я не уверен, что вам будет приятно с ней и с ее мужем О'Брайеном. Мне трудно даже сохранять с ними просто приличные отношения.
– Значит, мне будет еще труднее, – честно призналась Фрэнсис. – Когда я вспоминаю прошлое, – правда, тогда я совсем не думала об этом – мне казалось, что лишь немногие женщины относились ко мне хорошо. Но зато их мужья – всегда!
Леннокс рассмеялся.
– Думаю, что вас не слишком волновало, как к вам относились жены. Но даже и вы вынуждены будете признать, что О'Брайен – крепкий орешек, который не поддается женским чарам. Впрочем, если он вообще мужчина… Честно признаться, он и Кейт – малосимпатичная пара.
– Тогда давайте не приближаться к ним!
– Если бы у меня была хоть маленькая надежда на то, что вам удастся завоевать их симпатию, это было бы совсем не так плохо. Дело вот в чем, моя ненаглядная. Если нам не посчастливится иметь собственных детей, сына, единственное, что я смогу вам оставить – долю в Кобхеме и в шотландских землях.
– Перестаньте! – крикнула Фрэнсис, и ей показалось, что цветущий сад, по которому они гуляли, мгновенно потемнел. – Если вас не станет, ничто не будет иметь значения в моем одиночестве. Но зачем говорить об этом? Вы молоды и сильны. Мы вместе доживем до глубокой старости.
Она рассмеялась, и солнце снова осветило сад своим ярким светом.
– Я буду formidable старухой! Так и вижу себя: высокая, худая, с крючковатым носом, как у ведьмы!
Он стал потешаться над ней, пытаясь доказать, что нос уже почти такой, как она говорит.
– Раз уж лето кончается, нам лучше всего перебраться в Лондон. Ваша матушка будет рада, если мы поживем с ней в Сомерсетхаус. Кроме того, раз вдовствующая королева в Лондоне, значит, вы повидаетесь с Софии.
– Было бы прекрасно, – ответила Фрэнсис. – Королева Генриетта-Мария не будет обращать никакого внимания на неудовольствие Карла по поводу того, что она принимает нас. Она вообще никогда не страдает, если ссорится с ним. Мы сами сможем держать собственный Двор.
Так они и сделали, к большому неудовольствию Карла, который, узнав об их приезде, сказал, что Фрэнсис не имеет ни малейшего представления о том, как следует себя вести.
– Ни одна девушка не вела себя так и не обращалась с вами менее церемонно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105