Им пришлось заскочить за ней в гараж, и только потом они выехали из города.
Асфальтированные дороги с выстроившимися вдоль них величественными старинными домами сменились проселками и лесом. Сосновый дух заполнил кабину. Пробивавшиеся сквозь верхушки деревьев солнечные лучи прерывали светлыми пятнами затененную землю.
– Если ты называешь независимостью то, что ни в ком не нуждаешься, не одиноко ли тебе? – вдруг спросил Мигель.
– Необязательно нуждаться в ком-то, чтобы наслаждаться компанией.
– Так ты признаешь, что нуждаешься в компании?
Дасти с подозрением взглянула на него.
– К чему ты ведешь? Мигель ухмыльнулся:
– Сегодня нет настроения спорить?
– О чем спорить, если не знаешь, к чему ты ведешь?
– Твой сарказм выдает твое беспокойство. – Он лукаво взглянул на нее, но тут же перевел взгляд на ухабистую дорогу. – Любой человек – мужчина ли, женщина – нуждается в людях. Согласие на мою помощь не делает тебя слабой или зависимой от меня.
– Приятно слышать.
– Означает ли это, что ты согласна с моим определением свободы?
Дасти заерзала на своем сиденье.
– Нельзя ли поточнее?
– Быть свободным означает, как ты выразилась, действовать и думать самостоятельно, но, добавлю я, в рамках взаимосвязи с другими. Скорее зависимость, нежели независимость. Я помогаю тебе сегодня, ты поможешь мне завтра.
– Как это я помогу тебе?
Мигель опять ухмыльнулся:
– Подозрительная маленькая леди, а?
– Я не маленькая и не леди.
– Ты меньше меня. И ты женственная, сексапильная женщина, хоть и отрицаешь это. Любопытно почему? Не любишь мужчин?
– Не позволяю себе превращаться в беспомощную, жеманно дыбящуюся идиотку при появлении сексуально озабоченного мускулистого мужика.
– Это ты обо мне?
– Ты ничего, – произнесла Дасти нейтральным тоном, не осмеливаясь, однако, взглянуть на него.
– И если бы ты призналась, что тебя влечет ко мне, то почувствовала бы себя в невыгодном положении?
– Хочешь помериться силой рук? – Она наконец с вызовом посмотрела на него.
Мигель ответил ей лукавым взглядом.
– Забавнее бы ног. – Его глаза пробежали по ее длинным обнаженным ногам.
Дасти едва не задохнулась, вообразив себе переплетение своих и его ног.
Мигель потянулся и обхватил ладонью ее бицепс – его пальцы соприкоснулись.
– У меня мышцы больше, чем у тебя. – Напыжив грудь, он согнул свою правую руку. Дасти сжала его бицепс – в два с лишним раза больше, чем у нее, и под теплой кожей чувствовалась сталь.
– Подумаешь! – насмешливо бросила она.
– Ты не можешь не признать, что биологически я сильнее тебя. Ну почему ты отрицаешь разницу полов? Они дополняют друг друга. Мужчинам нужны женщины, а женщинам – мужчины. Почему это тебя пугает?
Дасти ощетинилась.
– Ничто меня не пугает! Думаю, я смогу тебя победить в армрестлинге. В нем техника и концентрация значат не меньше силы.
– Ты уходишь от ответа на мой вопрос.
– Как и ты.
– Леди, мы сразимся. А какой приз?
– Десять баксов?
– Нет! Лучше поцелуй, а?
– В щечку?
Мигель остановил пикап посреди дороги и повернулся к ней лицом.
– Я скорее представлю себе долгое… – он растягивал слова, – медленное… слияние губ.
– О! – ничего иного Дасти не смогла придумать в ответ. Ее глаза никак не могли оторваться от крошечного углубления над его верхней губой. Она подавила стон, не в состоянии отрицать, что жаждет его поцелуя… не в состоянии отрицать, что боится своего желания.
– Какой приз потребуешь ты, если победишь? – Его мягкий, но глубокий голос наполнил ее, словно полноводная река. Ее груди, казалось, начали набухать в жажде прижаться к его мужской мускулистой груди, а мышцы в месте схождения бедер стали сокращаться, как бы умоляя заполнить пустоту между ними.
Ее взгляд задержался на едва заметной, как тень, бороде, проступившей на его щеках, и ей тут же представилось, как его щетина покалывает ее кожу. Потом заглянула в его глаза – тяжелые веки, темные зрачки, светящиеся внутренней теплотой. Эти глаза опалили ее от головы до ног.
– Тот же, – отозвалась Дасти таким грудным голосом, что сама не узнала его. Она услышала, как Мигель с шумом втянул в себя воздух, и увидела, как задвигался его кадык, когда он сглотнул слюну.
– Прекрасно, – промолвил он тоже грудным голосом. – Похоже, ни один из нас не проиграет. – Его чувственная улыбка таила обещание.
И он включил передачу и поехал дальше!
Но что он делает? Дасти рассердилась. Она практически предложила ему себя на блюдечке с голубой каемочкой, а он бросил: «Прекрасно» – и поехал дальше!
Она была вне себя. Да и не знала она почти ничего о таких вещах. Стремясь быть с отцом и противясь стараниям матери внушить ей женское начало и любовь к домашнему уюту, Дасти преднамеренно избегала скромные двуполые игры подростков. Ее опыт ограничивался одной короткой любовной связью.
Летом после окончания средней школы, когда она спускалась на плотах по реке Колорадо с более зрелыми, чем она, гидами, Дасти угнетала ее девственность. Поэтому она и отнеслась благосклонно к заигрываниям одного туриста, немногим старше ее и не более опытного. Чад был мягок, добр и неуклюж. Она не переживала, когда после коротких каникул он вернулся на Восточный берег, и не испытывала с тех пор искушения пройти через то же самое еще раз.
– Вот и Подкова, – вклинился в ее мысли Мигель, затормозив. – Куда теперь?
Дасти посмотрела на деревянный магазин с бензозаправочными колонками и привязями для лошадей.
– А здесь живут, оказывается. – Она достала свою карту.
– В основном отдыхающие из Феникса. – Мигель показал пальцем на несколько замысловатых бревенчатых хижин, прятавшихся в тени деревьев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50