Когда они отъехали от дома, который она называла своим в течение четырех лет, Марни сказала себе, что ее жизнь отныне не будет принадлежать ей самой. Теперь ее господином стал Гай. И теперь его власть над ней была гораздо прочнее, чем это было в первый раз.
– И что теперь? – еле выговорила она, почувствовав, что уже не может контролировать свой голос.
– Теперь мы все начнем сначала, – сказал ей Гай.
И это было все. Слова были просты, но весьма много значительны!.
9
Они прибыли в Оуклендс в прекрасное время. Июньское солнце высоко стояло над вершиной холма, был разгар дня.
– Гай… Остановись ненадолго.
Он вопросительно посмотрел на нее. Остановив машину, он поглядел на нее и увидел, что лицо ее светится от восторга.
– Я всегда любила это место, – немного стесняясь, произнесла она.
– Посмотри, Ги! – воскликнула она, наклонившись вперед. – Ручей разлился так широко, что превратился почти в реку.
– Погода в горах для этого времени года была дождливая, – сказал он ей. Внимание его было приковано к ее восторженному лицу. – Несколько недель назад мы даже беспокоились, что вода доберется до поместья.
– И озеро тоже переполнено, – сказала она и посмотрела вниз, туда, где на видавший виды причал накатывались белые гребешки волн и маленькая лодка Роберто мягко качалась в них.
Дом был внизу, основательный и надежный. За два века он пережил много разных хозяев.
– Ты кое-что здесь переделал, – заметила она и показала на подсобные помещения.
Там, немного правее, ее цепкий взгляд художника, привыкший замечать детали, уловил кое-какие перемены. Маленький домик, похожий на коттедж, прекрасно вписывался в окружающий пейзаж.
– Новый гараж? – предположила она, удивляясь, правда, что эта постройка была довольно далеко от остальных гаражей, где Гай разместил свою драгоценную коллекцию.
– Что-то вроде этого, – ответил он, не желая вдаваться в подробности, и тронул машину. – Отец уже, наверное, заметил нас, когда мы въезжали в ворота, – сказал он. – Если мы не поедем сейчас же, он пойдет сюда нас встречать.
– Ч-что ты ему сказал?
Гай посмотрел на нее и увидел, что она побледнела, хотя солнце все еще посылало ей свои теплые лучи.
– Что мы помирились, – сказал он и перевел взгляд опять на дорогу. – Как ты, вероятно, понимаешь, он с восторгом принял это, – в его голосе слышалась некоторая ирония. – И я бы предпочел, Марни, чтобы он не обманулся в своих ожиданиях.
– Конечно! – воскликнула она, хотя ее немного задело, что Гай счел необходимым предупредить ее об этом. – Ты ведь знаешь, что я не сделаю ничего, что могло бы причинить боль твоему отцу.
– Но ты ведь причинила ему боль, когда ушла от меня, – напомнил ей Гай.
– Это было совсем другое, – неловко сказала она. – Роберто знает, что я по-прежнему обожаю его.
– Когда-то и я считал, что ты меня обожаешь. И посмотри, к чему это привело.
– Ты получил по заслугам! – резко ответила Марни. – Надеюсь, твой отец знает об этом!
– Ты, вероятно, права, – печально согласился Гай.
Он притормозил и искусно провел машину по узкому маленькому мостику через речушку.
– И все-таки, – он пожал плечами, – он любит тешить себя мыслью о том, что таким сыном, как я, можно гордиться. А разуверять его в таких чувствах было бы жестоко.
– Я никогда не стану этого делать, – холодно сказала Марни. – И никогда не делала.
После пересечения с гоночной трассой дорога резко повернула налево, и они буквально поплыли среди массива величественных дубов, которые и дали имя всему поместью. Страна дубов. Потом они подъехали к дому, выходившему фасадом на юг, так что независимо от времени года в нем всегда было солнечно.
Гай остановил машину, потом повернулся и посмотрел на нее.
– Готова? – спросил он.
– Да, – кивнула она, но внутри у нее все дрожало.
Она вышла из машины.
Гай подошел помочь ей. Его рука легла ей на талию, и он привлек ее к себе. Марии вся напряглась. Ее саму поразила эта реакция на его естественный жест.
– Расслабься! – убеждал он ее. – Повернись ко мне лицом и улыбнись мне. Повернись и улыбнись! – сердито повторил он, видя нежелание следовать его совету. – Отец только что вышел из дома и наблюдает за нами!
Преодолев себя, Марии повернула к нему голову, подняла лицо и улыбнулась ему. Их глаза встретились, и вдруг ей стало трудно дышать. Она почувствовала, что ее будто что-то кольнуло. Она судорожно вздохнула. Теперь уже Гай напрягся, и сердце его бешено застучало. Она почувствовала, что и ее сердце начало колотиться сильнее, у нее зазвенело в ушах, по телу пробежала какая-то волна. Его глаза потемнели и из карих превратились в черные; казалось, они, словно бездонные колодцы, все сильнее притягивали ее.
– Марни, – хрипло прошептал Гай.
– Нет.
Она не хотела признавать то, что – она это знала – происходило с ними обоими. Но в голосе ее не было убежденности, а когда она произносила «нет», губы ее чувственно приоткрылись.
Ей хотелось, чтобы он ее обнял и поцеловал. Она сделала такое открытие довольно неожиданно для себя. Ей не просто хотелось этого – все тело молило об этом. Жаждало этого. Просило этого.
Его рука скользнула по ее спине, и она оказалась лицом к нему. Потом она почувствовала, что всем телом прижимается к нему, а губы Гая медленно приближаются к ее рту.
Весь мир начал кружиться, а вместе с ним закружилась и ее голова. Его рука заставила ее прижаться еще теснее, она слегка прогнулась и всем телом ощутила прикосновение к своим бедрам его возбужденной плоти. Другой своей рукой он зарылся в ее волосы, поддерживая голову, и целовал все крепче и крепче. Руки Марни скользили по его мускулистой спине, а потом легли ему на плечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46