Об употреблении таблеток вспоминает и менеджер Спенсер Мейсон. Впервые он познакомился с Ринго, когда работал затейником в летнем лагере «Батлин» в Северном Уэльсе, а Ринго был ударником группы «Rory Storm’s Hurricanes», выступавшей в этом лагере. В начале бума бит-музыки Мейсон стал антрепренером другой ливерпульской группы «The Mojos», которая тоже выступала в Гамбурге и в составе которой одно время был Льюис Коллинз, ставший впоследствии актером и снявшийся в «Профессионалах». Мейсон говорит: «Все принимали таблетки. Они слегка поднимали тонус и отбивали аппетит, к тому же все группы вынуждены были ограничивать себя в пище. Но таблетки в определенной степени нарушали психику, а Леннона приводили в неистовство. Однажды он купил на рынке поросенка и гулял по Гамбургу, держа его на поводке». Правда, знакомство поросенка с «Битлз» оказалось недолгим. В стороне от Репербан находился отель «Феникс», в котором иногда останавливался Аллан Уильямс. Леннон завел туда поросенка и выбросил его из окна верхнего этажа. Мейсон вспоминал: «Леннон был не в себе и кричал: «Смотрите, летящий поросенок!». Конечно же, поросенок разбился.
По словам Мейсона, «Маккартни был гораздо спокойнее. Вне сцены он вел себя крайне сдержанно, почти вежливо». Но не настолько вежливо, чтобы отказать себе в общении с женщинами, которые составляли суть Репербан. Тот же Мейсон говорил, что любимым напитком Пола был шнапс с фантой, которым он запивал «голубенькие» таблетки. Это была умопомрачительная смесь, но, похоже, она не сказывалась отрицательно на сексуальной активности «Битлз». Позже, оправдывая их, Брайан Эпстайн скажет, что они были молоды, достигли половой зрелости, а жизнь на Репербан в этом плане можно было сравнить с тем, как если бы их запустили в кондитерский магазин. «Женщин можно было иметь сколько угодно», - говорил Мейсон, а Бест вспоминал: «У нас было много девушек».
Подобные случайные связи со свободными от работы проститутками, девицами легкого поведения, старыми, молодыми, за сценой, в подъездах не могли обойтись без заболеваний, и «Битлз» приобрели опыт венерических инфекций. Для определения диагноза приглашали Аллана Уильямса, который вскоре получил прозвище «маленький доктор-сифилис». «Битлз» встречались с ним в баре «Гретель и Альфонс», который стал постоянным местом встречи заезжих английских ансамблей. Там Уильямс отводил их в туалет и осматривал на предмет «опухолей в паху и выделений из члена», а также спрашивал, не больно ли им мочиться. Если симптомы соответствовали «тому, о чем я читал», он отправлял их в клинику сделать укол пенициллина. Но проходило немного времени, и кто-нибудь снова заболевал. Питер Браун вспоминал: «Только по возвращении из Гамбурга венерологу удалось окончательно вылечить их».
Уильямс был более щепетилен в выборе партнерш, но не настолько осторожен, чтобы избежать неприятного приключения, в которое его втравил Маккартни (по крайней мере, он ничего не предпринял, чтобы избежать его). Однажды вечером Уильямс зашел в пивной бар, где Маккартни, Мейсон и еще несколько человек сидели и выпивали. С ним было существо, которое Мейсон описал как «очень привлекательная шлюха» - в туфлях на высоком каблуке, в облегающем платье с низким декольте.
Маккартни знал спутницу Уильямса и понимал, чем все может закончиться, но, решив позлить Уильямса, Пол стал приставать к ней и отстал только тогда, когда Уильямс начал злиться. Пол поздравил его с хорошим выбором и пожелал удачи. Когда Уильямс с подругой вышли из бара, чтобы отправиться в отель, Пол разразился диким смехом. Он все еще продолжал хихикать, когда спустя час Уильямс ворвался в бар с криком: «Это мужчина!»
Но даже в этом угаре Маккартни как-то находил время и, что еще более примечательно, энергию, чтобы заниматься сочинением песен. После полудня, в перерыве между очередными любовными утехами и подготовкой к выходу на сцену, он играл мелодии на любом подвернувшемся под руку пианино. «I’ll Follow the Sun» - одна из композиций, следы создания которой ведут в Гамбург.
Бест вспоминал: «Пытаясь произвести впечатление на публику, он говорил: «Послушайте, я написал песню, что вы о ней думаете?» При этом он получал маловразумительные ответы. Они пели стандартные песни в стиле рок, такие, как «Long Tall Sally» Литтл Ричарда, «Roll Over Beethoven» Чака Берри, «Match Box» Карла Перкинса и «Dizzy Miss Lizzie» Ларри Уильямса, которые составляли костяк их репертуара, и за возможность их услышать клиенты платили деньги. Во время всех поездок «Битлз» в Гамбург в течение последующих двух лет они исполняли не более шести композиций Леннона - Маккартни, да и те были малозаметны.
Однако когда «Битлз» четыре месяца спустя вернулись в Ливерпуль, оказалось, что их сценическое мастерство, исполнительская манера и способность самобытной интерпретации значительно возросли. Они не планировали возвращаться так рано, но были вынуждены сделать это под угрозой репатриации. В конце октября открылся конкурирующий клуб под названием «Горячая десятка». Его владелец Петер Экхорн решил потеснить Кошмидера и стал переманивать от него всех, кого мог. Главный вышибала, бывший боксер по имени Хорст Фашер, о котором ходили слухи, что он убил в драке человека, перешел к Экхорну, то же самое сделала и Роза, прихватив с собой свою коробку из под леденцов с таблетками. Затем Экхорну удалось переманить Тони Шеридана - главного английского певца в «Кайзеркеллере», репутация звезды, которого подкреплялась тем фактом, что у него вышло несколько пластинок и он выступал в передаче «Oh Boy!». Битлз подружились с ним и вскоре аккомпанировали ему в импровизированных выступлениях в «Горячей десятке»
Это было неосторожным шагом со стороны Битлз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98