Его влияние на царя не было так велико, как на царицу, и касалось больше вопросов религиозного и церковного характера, чем политических. Он главным образом старался устроить на важных постах православной церкви своих друзей и приверженцев и разжаловать тех священников, которые осмеливались говорить с ним не особенно почтительно. Благодаря его протекции в Тобольск был назначен епископом Варнава, один из самых несимпатичных друзей его детства, необразованный мужик, а немного спустя в Петроград был назначен митрополитом Питирим, человек весьма сомнительной нравственности.
Постепенно, однако, он начал играть роль и в политическом отношении. Он был в интимных отношениях с некоторыми очень реакционными министрами, которые в одно и то же время были его покровителями и клиентами. Несколько слов на клочке бумаги достаточно было, чтоб добиться от министров удовлетворения просьб его протеже. С другой стороны, в своих разговорах с царицей и Вырубовой он защищал то, что нужно было министрам, или хлопотал о назначении на то или иное вакантное место министра своего реакционного друга. Этим он косвенно влиял на царя в выборе министров, а следовательно, и в направлении политики. С тех пор, как царь взял на себя верховное командование и царица сделалась всемогущей, это стало еще более обычным явлением.
Но, хотя доминирующим фактором и было влияние Распутина, политическая жизнь шла по направлению тех, интересам которых он служил и чьи интриги поддерживал. Необразованный и огрубевший от избытка чувственных наслаждений, он вряд ли мог конкретно понимать или направлять политику. Он предоставлял это другим, а сам довольствовался тем, что им руководили. Его основным принципом жизни было себялюбие, и никто не умел лучше его открыть карты тех, кто хотел жаловаться на него царю. Коковцев, один среди многих, напрасно пытался открыть царю глаза на настоящий характер Распутина, в результате чего и получил отставку; а князь Орлов, много лет занимавший пост начальника военной канцелярии царя, по той же причине был внезапно сослан в штаб великого князя Николая на Кавказ.
Тем временем внутреннее положение все ухудшалось и ухудшалось, и общее недовольство ведением войны само собой перешло в нападки на царскую семью. Несмотря на то, что царица, по ее собственным словам, порвала все связи с Германией, ее называли "немкой". В то же время Распутина обвиняли в шпионстве в пользу Германии, - обвинение, строго говоря, не вполне правильное. Он не был в непосредственных сношениях с Берлином. Царь советовался с Распутиным и по военным и по политическим вопросам, а Распутин имел привычку повторять своим друзьям все, что он слышал в Царском. Таким косвенным путем Германия получала много полезных сведений. Не будучи ее постоянным агентом, он все же оказывал ей не мало услуг, дискредитируя царскую власть и тем подготовляя путь революции.
Положение было таково, что немцы не замедлили его использовать. Они уже начали свою пропаганду мира среди войск на фронте и повсюду разослали своих шпионов. Через одного из них, полковника Мясоедова, которого впоследствии повесили, они получали такие ценные сведения, что не однажды заранее узнавали о предполагаемом на них нападении. Во все время войны Петроград был наводнен их тайными агентами и сочувствующими. Атмосфера вообще была пессимистическая, в обществе постоянно циркулировали преувеличенные слухи о безнадежном положении нашей армии. В Москве было иначе. Там национальный дух все время стремился к новым усилиям, не смущаясь безнадежными известиями с фронта, а антигерманское настроение было так сильно, что в июне все лавки с немецкими фамилиями и те, владельцы которых были заподозрены в сношениях с немцами, были разграблены.
Не сумев во-время удовлетворить требования армии, правительство лишилось доверия народа, и все партии, за исключением крайней правой, были согласны в том, что необходимо прибегнуть к экстраординарным мерам, чтоб усилить производительность. Благодаря инициативе председателя Думы Родзянко, царь в начале июня образовал большой комитет, состоявший из представителей армии, Думы и промышленности, имевший полномочия мобилизовать промышленность России для военных целей (Военно-промышленный комитет). Но этого было недостаточно, и Родзянко в то же время обратился к государю с просьбой созвать Думу и очистить правительство от самых реакционных и непригодных министров.
Его величество уступил, и, несмотря на оппозицию камарильи царицы, Маклаков, министр внутренних дел, был замещен Щербатовым, человеком широкого ума и умеренных взглядов. Несколько дней спустя, увидев царя на торжестве спуска на воду боевого крейсера, я попытался убедить его действовать дальше в том же направлении, указав на недавнюю перемену кабинета г. Асквита. В Англии, - сказал я ему, - забыты все разногласия партий, и г. Асквит образовал теперь коалицию из лучших умов страны, считая это наилучшим способом обеспечить успешное ведение войны. Царь согласился, что при таком большом национальном переломе это - единственный путь, и временно, казалось, собирался действовать согласно этому принципу. Сухомлинов (военный министр), Щегловитов (министр юстиции), Саблер (прокурор святейшего синода) были постепенно отставлены и замещены соответственно Поливановым, Хвостовым и Самариным. Эти назначения царь сделал, будучи в ставке, вдали от непосредственного влияния царицы.
В самом начале своей деятельности Самарин заявил царю, что он не отвечает за управление делами православной церкви, если Распутину будет разрешено влиять на них из-за кулис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134