Командование решило двигаться лесом, а бандитские силы в селе сковать боем, который завяжет с ними рота автоматчиков.
- Мне с ротой? - спросил Кирилл Николаевич.
- Там парторга своего хватит, - ответил комиссар Криницкий. - Тебе лучше с обозом быть и со всеми остальными... Присматривай, чтобы не запаниковал кто-нибудь, когда с дороги свернем.
- Есть! Понятно... И не один присмотрю! Все коммунисты знают, что им в таком случае делать.
Задуманный маневр удалось осуществить полностью. Пока автоматчики вели на окраине Золотого бой с бандеровцами, искусно его затягивая, делая вид, что никак не решаются начать атаку, обоз под охраной трех других рот обогнул село с севера и вышел к лесистому берегу Горыни. Но здесь партизан ожидала неприятность. Оттепель сильно размягчила лед на реке, почти всюду он был залит водой, кое-где зияли и сплошные промоины. О переходе на тот берег без постройки переправы не приходилось и думать. Значит, надо валить деревья, готовить настилы. Но ведь за это время могут со стороны Домбровиц ударить немцы, да и бандеровцы их поддержат. Наверно, уже поняли, что остались в дураках. Поэтому медлить нельзя, Переправу начали строить сразу же, несмотря на быстро сгущавшиеся сумерки.
Работали, не зажигая костров, почти на ощупь. Хорошо, что вскоре взошла луна и помогла партизанам своим ровным неярким светом. Все просеки, тропинки, ведущие к месту, где сосредоточился обоз, перекрыты заставами. Четвертая рота оседлала дорогу из Домбровиц на Золотое. Эта предусмотрительность была не лишней. К полуночи, когда наводку переправы почти закончили, со стороны станции показалась большая колонна гитлеровцев. Очевидно, националисты дали им знать о появлении партизан.
Подпустив колонну поближе, четвертая рота завязала с фашистами бой. Немцы залегли вдоль дороги, принялись окапываться. Перестрелка то нарастала, то вдруг затихала, то опять становилась ожесточенной. Соваться же в лес, да еще ночью, оккупанты не большие охотники.
В начале новых суток первые подводы с ранеными перебрались на восточный берег Горыни. Как раз в это время начался артиллерийско-минометный обстрел. Фашисты били из Домбровиц примерно в том направлении, где шла переправа, но били по площади, наобум: вести прицельную стрельбу они не могли.
Снаряды и мины ложились где-то в стороне, не нанося партизанам урона. Обоз вместе с основными силами батальона благополучно перешел реку. Затем на правый берег оттянулось и прикрытие.
- Ну, полпути как будто одолели! - радовались партизаны.
Однако все понимали, что и вторая половина будет нелегкой. Томила неизвестность. Удалось ли перейти фронт? Да и где она, эта линия фронта?!
Остаток ночи шли лесом, осторожно, с опаской, но никого не встретили. Утром отряд выбрался на большак. И опять - никого навстречу. Нет нигде и следов, говорящих о недавних боях. В стороне виден хутор. Посланные туда разведчики ничего толком от хозяев не добились. Немцы проходили этой дорогой дня два назад, а где находятся теперь, хуторянам неведомо.
После короткого привала колонна двинулась дальше. А к ней уже летел связной от дальней конной разведки, летел, встав во весь рост на стременах и ликующе крича во все горло:
- На-а-аши-и!.. Кра-а-асные!.. Советская кавалерия!..
Оказалось, что по этой же дороге движется на запад небольшой разведывательный отряд из прославленной конницы генерала Белова.
Волнующая весть быстро пробежала по колонне. Радость у всех огромная. Ведь сколько мечтали партизаны о встрече с Красной Армией, сколько думали о советских солдатах, очищающих родную землю от фашистской погани! И вот наконец увидят этих героев-богатырей, обнимут их, расцелуют.
Без всякой команды партизаны подтянулись, пошли строевым шагом. Каждый поправлял на ходу шапку, ремень, автомат... Раненые, кто только мог, приподнялись в санях.
Кирилл Скрынник ехал где-то в середине длинной, почти двухкилометровой колонны. Всю ночь провел он с ранеными, подбадривая, успокаивая их, поддерживая в людях хорошее настроение. Пришлось секретарю партбюро успокаивать раненых и теперь, но только по совершенно другому поводу:
- Как это - возле нас не задержатся?! И задержатся, и поговорят, а найдется, так и по чарке с вами выпьют... Чарку, конечно, гарантировать не могу, а за все остальное ручаюсь!
Впереди грянуло раскатистое "ура", и Скрынник заторопился туда. Беловские конники уже спешились и переходили из одних крепких объятий в другие. Кирилл Николаевич пробился к ближайшему солдату в пестром маскировочном халате, тоже стиснул его сильными руками, чмокнул в небритую обветренную щеку.
Именно такими и представляли партизаны советских армейцев. Ладные, уверенные в себе, душевные ребята! А как хорошо обмундированы, какие у всех удобные, новой конструкции автоматы!
Кавалеристы обходили раненых партизанских бойцов, задерживались у многих саней. Повсюду задымили цигарки. До чего же хороша, ароматна отечественная махорочка из солдатских кисетов! Это тебе не табачок-дубнячок из древесного листа, не горький, дерущий горло самосад и не дрянные трофейные эрзац-сигареты!.. Разговорам, взаимным расспросам не было бы конца, но партизанам надо спешить на восток, а армейским разведчикам - на запад.
Перед расставанием командир кавалеристов сказал Федору Ильичу Лысенко:
- Помни, что четкой линии фронта в этих местах нет. Какой-то слоеный пирог! Вы сейчас как раз по нашему слою идете, но нетрудно и на фашистов наскочить. Опасайся! И на воздух поглядывай! Стервятники здесь часто рыщут.
Совет пригодился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132