Девицы смазливенькие, кокетливые, в городской одежде. Говорят, что убежали от немцев и желают стать партизанками. Девиц препроводили в ближайшее село, где стояли два взвода из отряда-батальона имени Кирова. Здесь ими занялся заместитель командира батальона по разведке Самарченко.
Илья Петрович Самарченко, неторопливый, спокойный, мощного сложения человек, был опытным следователем. Он сразу же обратил внимание на массу нелепиц в той, по-видимому, наспех придуманной истории, которую изложили ему девицы.
Одна из задержанных назвалась ленинградской студенткой Лидией Носовой, а вторая Катариной Пшагоцкой, полькой по национальности, жительницей маленького городка Любомля на Волыни. Обе они якобы эвакуировались в начале войны на восток, но затем оказались в окружении. Однако ведь Любомль стоит почти на границе, и выбраться оттуда смогли лишь немногие. Вряд ли была среди них Пшагоцкая. Если же допустить, что она сумела выехать на восток, то каким образом попала в руки немцев одновременно с Носовой, которая эвакуировалась совсем из другого места, из Ленинграда?
Дальше у девиц опять не сходились концы с концами. Немцы почему-то года полтора возили их с собой, заставляя работать то в госпитале, то в столовой. Обычно оккупанты подсобную рабочую силу для своих тыловых учреждений набирали на месте, а не таскали туда-сюда. К тому же руки у Катарины и Лидии были белые, холеные, каких не бывает у судомоек или санитарок.
Илья Петрович невозмутимо выслушал девиц, поддакивая им, и как бы между прочим выяснил, по какому маршруту они шли в лес. В каждом из названных ему пунктов у Самарченко была агентура среди местного населения, имелись у него свои люди и в селе Маневичи, откуда Носова и Пшагоцкая якобы бежали с превеликим трудом.
- Ну что ж! Правильно вы надумали! - сказал Самарченко. - Конечно, и раньше бы не мешало партизанками стать... Поздновато спохватились! Но я понимаю, что не легко от фашистов удрать... Ладно, отправлю вас в наш партизанский отряд. А вы кем бы хотели стать - санитарками, разведчицами или по хозяйственной части?
- Наша мечта - взрывать поезда! - ответила Катарина.
- Да, да, ставить мины! - подтвердила Лидия.
- Работа интересная, - сказал Самарченко. - Ну вот отошлю вас в батальон, а там уж посмотрят, куда пристроить.
В батальоне за девицами установили неусыпный надзор, а Илья Петрович, захватив с собой трех разведчиков, отправился по маршруту, каким двигались к лесу Носова и Пшагоцкая. Подтвердилось, что молодые женщины проходили через названные ими села. Действительно, вышли они из Маневичей. Однако многое из рассказанного этими особами выглядело на самом деле совсем по-другому.
Приехали они в Маневичи из Ковеля не поездом, а в автомобиле с двумя гитлеровскими офицерами, затем околачивались дня два в немецкой комендатуре. С фашистами держались более чем свободно и более чем по-приятельски. К лесу пошли совершенно открыто, ни от кого не убегая, не таясь.
Пока Самарченко добывал нужные сведения, Носова с Пшагоцкой находились в лагере батальона, не подозревая, конечно, что за ними наблюдают. Девицы зачастили в землянку, где жили командир и комиссар.
- Вы женаты? Жаль... Но я все равно отобью вас у вашей жены! говорила командиру Катарина, принимая соблазнительные позы.
- Мне всегда нравились брюнеты! - уверяла Лидия, поглядывая из-под ресниц на смуглого черноволосого комиссара батальона.
Это дешевое, нагловатое кокетство бульварного пошиба перемежалось с настойчивыми просьбами Пшагоцкой и Носовой отправить их в подразделение минеров. Не прекращались и расспросы о диверсионной работе на железных дорогах. Когда вернулся Илья Петрович и сообщил о том, что он узнал, все стало уже более или менее ясным.
- Хорошо, отправим вас, гражданочки, в центральный лагерь на курсы минеров, - сказал командир батальона. - Но прежде надо пройти санитарную обработку. Такой порядок! Идите в баню вместе с нашей медсестрой.
Медицинской сестре Лиле Дралкиной поручили произвести у девиц тщательный обыск. В одежде она ничего не обнаружила, но обратила внимание, что Катарина и Лидия не распускают причесок и не моют голову. Партизанка приказала им это сделать. И вот оказалось, что у каждой из девиц волосы были накручены венком на плотный бумажный жгутик. Дралкина развернула жгутики. В них лежало по двенадцати аптечных пакетиков с каким-то красноватым порошком.
- Ах, это краска для волос! Мы хотели покраситься в блондинок, объяснила полька. - Разве партизанкам запрещено краситься?
- Смотря чем! - ответила Лиля.
Исследование установило, что в пакетиках мышьяк.
Сперва шпионки пытались уверить, что это в аптеке напутали и дали им вместо краски отраву. Тогда Самарченко напомнил девицам некоторые детали пребывания их в Маневичах. Обе ударились в слезы и начали понемногу, как выражаются следователи, "раскалываться".
И вот что выяснилось. Носова и Пшагоцкая состоят у немцев на секретной службе. Окончили шестимесячные женские курсы для агентов гестапо. Направлены к партизанам с заданием изучить конструкцию новой мины, а при возможности выкрасть экземпляр ее механизма. После выполнения этого основного задания, перед тем как покинуть партизанский лагерь, шпионкам предписывалось подсыпать мышьяк в котел, из которого питаются штабные работники соединения.
Гладко было на бумаге, но опять - в который раз! - агентура фашистов наткнулась на овраги. И немудрено, что наткнулась. Ну разве не могли немцы подобрать женщин с менее вызывающими манерами? Разве так уж Трудно разработать для агентов более правдоподобную легенду?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132