Поэтому весной 1942 года часть женщин перекочевала дальше на юг, среди них и встреченная Зозулей на хуторе. Полина Ивановна же осталась в Вульке; она умела шить, начала этим подрабатывать, надеялась как-нибудь и дальше прокормиться с дочкой.
- Значит, они расстались почти два года назад? - прикинул вслух Сергей Петрович.
- Выходит, что так, товарищ политрук.
- Нда... Срок солидный! И многое за этот срок могло произойти... Пока точно не узнаем, где сейчас супруга старшего лейтенанта, тревожить его нельзя. Понятно, Андрей? Завяжи свой язык на десять узлов, на губы повесь десять замков.
- Обижаете, товарищ политрук!
- Не обижаю, а предупреждаю: никому ни полслова.
Надо было послать кого-нибудь, хотя бы того же Андрея Зозулю, в Любешовский район. Взять человека да вдруг отправить за сто километров без ведома Лащенко политрук не мог и сказать ему, зачем надо послать, тоже не мог. Пришлось посвятить во все командира и комиссара батальона. Вот почему уже через несколько минут после этого Лащенко получил приказ откомандировать в распоряжение штаба батальона партизан Зозулю Андрея и Конашкевича Виктора для выполнения особого задания.
- Вечно норовит лучших из роты забрать! - с досадой сказал Сергею Петровичу старший лейтенант. - Будто нам самим такие ребята не нужны...
- С начальством особенно не поспоришь! - пожал плечами Вохмяков.
Дорога к Любешову оказалась трудной. Высокий остроносый Зозуля и плотный розовощекий Конашкевич почти все время шли пешком, лишь изредка пользуясь попутными санями. Немцев в этих глубинных местах не было, но приходилось опасаться бандеровцев и полицаев. Большие села обходили стороной. Заночевать остановились на хуторе Гречаны в доме надежного, много раз проверенного человека.
Блаженствуя на жарко натопленной печке, партизаны тихо разговаривали.
- Неужели найдем Полину Ивановну? Просто как-то и не верится, сказал Конашкевич.
- Отчего не найти? Найдем... След теперь имеется! - уверенно ответил Зозуля. - Вот стоял бы наш батальон у Любешова, может, и сам бы ротный со своей женой в этой Вульке столкнулся...
- А что ты думаешь! Бывает... Ты про встречу двух братьев в штабе нашего соединения слыхал? Как они опознали друг друга?
- Что значит опознали, если они братья?!
- А вот послушай! Приезжают к нашему генералу по каким-то делам люди из соседней бригады, есть такая спецбригада Анищенко. Прибыл с ними и начальник связи этой бригады Скрипник. Стоят возле штаба, разговаривают... Тут же рядом несколько хлопцев из нашего четвертого батальона находились. Ну, а в четвертом, сам знаешь, большинство партизан - бывшие пленные, что пришли из-за Буга... Как раз к одному из таких вдруг начал присматриваться Скрипник. Потом подходит и спрашивает: "Вы сами будете из Ростова?" Тот отвечает: "Верно, из Ростова". Скрипник опять ему вопрос: "А звать вас Александр?" Парень из четвертого захлопал от удивления глазами да как бросится к Скрипнику... Что ж оказалось? Два родных брата встретились!
- Почему же они сразу друг друга не признали?!
- Очень просто! Тот, который в бригаде у Анищенко, еще за три года до войны на действительную призвался, когда младший совсем пацаном был... Да еще два года войны прибавь! А началась война, взяли в армию младшего, Сашку. Вскоре на него прислали похоронную... Старший тоже об этом знал. Но Сашка вовсе не убит был, а только ранен и раненным попал в плен... Потом убежал, сначала вместе с поляками партизанил, затем к нам попал... И до того у братьев стежки-дорожки перехлестнулись, что свели их лицом к лицу!
- Вот действительно, гора с горой не сходится... А мы с тобой не на случай надеемся, а идем по верному следу. Значит, найдем Полину Ивановну... От нас все зависит!
- Эх, радость-то какую принесли бы и командиру, и всей роте! Надо найти... Ну давай, Андрюха, храпанем минуток триста... Завтра еще шагать и шагать.
Следующая ночевка была у них уже под самым Любешовом, в расположении 10-го батальона, а на третий день партизаны добрались и до Вульки-Щетинской, небольшого сельца с обгоревшими у южной околицы хатами.
Остановив первую же идущую навстречу девушку, Андрей обратился к ней с вопросом:
- Скажи, красавица, нет ли у вас в селе хорошей портнихи? До того обносился, что и свататься не в чем. Кто бы тут рубахи мог сшить? Материал имеем.
- Есть портниха, и хорошая, городская... Но она по домам ходит работать, своей машинки у нее нет... Хотя если для партизан, так любая хозяйка даст машинкой попользоваться! Вон в том проулке живет портниха, вторая хата по правую руку.
- А как зовут вашу городскую мастерицу?
- Полина Ивановна.
Да, это была она, жена командира роты, усталая, исхудавшая женщина с каштановым локоном, выбившимся из-под косынки, с овальной родинкой у подбородка. Рядом с ней, сидя на лавке, играла тряпочной куклой большеглазая девочка лет десяти, очень похожая на Павла Игнатьевича. Разговор, однако, начался о рубахах.
- Как же, обязательно сошью, с удовольствием... Приносите материю. Эх, ребятки, ребятки, может, и мой муж где-нибудь в партизанах! Не встречали старшего лейтенанта Лащенко?
- Не приходилось... А может, и встречали, разве запомнишь! - сказал Зозуля.
Конашкевич отвел глаза в сторону.
- Вот так и все отвечают, кого ни спросишь, - продолжала со вздохом Полина Ивановна. - Я понимаю, всех в памяти не удержишь. Но может, лицо запомнилось?.. Верочка, доченька, принеси папину карточку...
Девочка бросила испуганно-вопросительный взгляд на мать, но та ее успокоила:
- Этим дядям можно показать! Они с немцами воюют, как и твой папа... Принеси, детка!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132