До конца занятий оставалось около получаса. Норману необходимо было поб
ыть одному. Он объявил, что сейчас будет контрольная, написал на доске два
вопроса и ушел. Очутившись в кабинете, он заметил, что порезанный палец сн
ова кровоточит, несмотря на повязку. Да и на меле была кровь.
На меле Ч и на обсидиановом ноже. Рука его потянулась было взять нож, одна
ко тут же отдернулась. Норман сел в кресло и уставился невидящим взором н
а стол.
Все началось с Тэнси, сказал он себе, с ее липового колдовства. Значит, он б
ыл потрясен сильнее, чем осмеливался признаться. Зря он так торопился за
быть об этом. А Тэнси? Она ведь забыла, и как быстро! Нет, от одержимости изба
вляются месяцами, если не годами. Следовательно, нужно вновь поговорить
с Тэнси, иначе бред не прекратится никогда.
О чем он думает! Как можно! В последние три дня Тэнси была такой веселой, та
кой беззаботной…
Но как ей удалось так скоро справиться с одержимостью? В этом есть что-то
неестественное. Однако она улыбалась во сне. Но при чем здесь Тэнси? Не кто
иной, как Норман Сейлор ведет себя самым диковинным образом. Словно зако
лдованный… Тьфу ты! Вот до чего могут довести человека всякие болтливые
старухи, всякие драконы…
Его так и подмывало взглянуть в окно, и он уже поддавался побуждению, когд
а зазвонил телефон.
Ч Профессор Сейлор? Я по поручению президента Полларда. Он приглашает в
ас к себе. Когда вы сможете подойти? В четыре часа? Хорошо, спасибо.
Усмехнувшись, Норман откинулся в кресле. Что ж, по крайней мере, кафедру он
получил.
На улице потемнело. Рваные тучи спускались все ниже.
По тротуарам, спеша укрыться от приближающегося дождя, бежали студенты.
А дождь, как нарочно, дотянул почти до четырех.
Когда Норман поднимался по ступенькам административного корпуса, на зе
млю упали первые капли. Громыхнул гром; звук был такой, словно ударились д
руг о друга огромные металлические листы. Норман остановился полюбоват
ься зрелищем. Вспышка молнии залила холодным светом готические шпили и к
рыши. Снова раздался грохот. Только сейчас Норман вспомнил, что не закрыл
окно в кабинете. Впрочем, там нет ничего такого, что испортилось бы от сыро
сти.
По крыльцу, завывая, носился ветер. Отнюдь не мелодичный голос, прозвучав
ший над ухом Нормана, чем-то смахивал на отдельный раскат грома:
Ч Ну, как вам гроза?
Ивлин Соутелл улыбалась. Черты ее лица утратили привычную жесткость, и о
на выглядела точь-в-точь как лошадь, которую зачем-то научили смеяться.
Ч Вы, разумеется, слышали? Ч спросила она. Ч Про Харви?
Соутелл вынырнул из-за спины супруги; он тоже улыбался, но как-то встрево
женно. Пробормотав что-то неразборчивое, он протянул руку.
Ивлин не сводила с Нормана глаз.
Ч Разве не замечательно? Ч сказала она. Ч Мы, конечно, рассчитывали, одн
ако…
Норман сообразил, в чем дело. Он заставил себя пожать руку Харви. Тот зарде
лся от смущения.
Ч Поздравляю, старина.
Ч Я горжусь Харви, Ч сообщила Ивлин таким тоном, словно говорила о мале
ньком мальчике, которого наградили за примерное поведение.
Тут она заметила перевязанный палец.
Ч О, вы поранились. Ч Ухмылка точно приклеилась к ее лицу. Ветер взвыл ос
обенно громко. Ч Пошли, Харви!
Она спустилась со ступенек под дождь так величественно, будто никакого д
ождя и не было.
Харви изумленно воззрился на нее, потом впопыхах извинился перед Норман
ом, махнул рукой и устремился вслед жене.
Норман проводил их взглядом. Было что-то впечатляющее в том, как шагала ск
возь пелену дождя Ивлин Соутелл, решив, по-видимому, промокнуть сама и про
мочить до нитки мужа. Он увидел, как Харви тщетно торопил ее;
Сверкнула молния, но Ивлин не обратила на нее ни малейшего внимания. Норм
ан вновь ощутил глубоко внутри себя непривычное, щемящее душу чувство.
Значит, теперь этот олух будет главным на кафедре?
Тогда какого черта нужно от меня Полларду, подумал Норман. Хочет выразит
ь соболезнования?
Приблизительно через час он вылетел из кабинета Полларда, кипя от гнева
и не понимая, почему не написал прямо там заявление об увольнении. Оправд
ываться, как какой-нибудь школьник, опровергать наветы разных мерзавцев
вроде Томпсона, миссис Карр и Грейсин Поллард; выслушивать скучные нрав
оучения и бестолковые рассуждения по поводу его «отношения к делу»и «мо
ральных устоев», а также «хемпнелловского духа»!
Впрочем, зато и он доказал, что не является бессловесной пешкой. Он сумел в
ывести президента из себя; недаром в голосе того зазвучали нотки раздраж
ения, а кустистые брови так и ходили вверх-вниз!
Коридор привел Нормана к кабинету декана мужского отделения, у двери кот
орого стояла миссис Ганнисон.
Она похожа на большого слизняка, подумал он, замечая перекрученные чулки
, набитую, словно мусорный пакет, сумку, неизменную камеру на плече. Его оз
лобление нашло себе выход.
Ч Да, я порезался! Ч бросил он, уловив ее взгляд.
Голос его был хриплым от крика, на который он не раз срывался в разговоре с
Поллардом.
Поймав промелькнувшее воспоминание, он произнес, не отдавая себе отчета
в том, что говорит:
Ч Миссис Ганнисон, вчера вечером вы… по ошибке… забрали дневник моей же
ны. Будьте любезны, верните его.
Ч Вы ошибаетесь, Ч ответила она.
Ч Я видел его у вас в руках, когда вы выходили из спальни.
Ее глаза сузились:
Ч Тогда вам следовало упомянуть об этом накануне.
Вы переутомились, Норман. Я понимаю. Ч Она кивнула в направлении кабинет
а Полларда. Ч Разочаровываться всегда тяжко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60