Они закон мой знают четко – побольше помалкивай и слушай, что говорит старший!
– Удобный закон, – насмешливо заметил Гуров.
– А законы для того и придуманы, – ответил Заварзин. – Для нашего с тобой удобства. Разве не так? – хитро прищурился он.
– А я думал, законы для всех существуют, – сказал Гуров. – Для удобства каждого. Иначе какой в них смысл?
– Ну это-то понятно! – преувеличенно бодро заявил Заварзин. – Те законы, о которых мы с тобой печемся, они, конечно, для каждого – переходи улицу в положенном месте, не воруй по мелочам, пьяный на улице не валяйся… Без них тоже нельзя, согласен. Но я имел в виду другое, сам понимаешь… – он выжидающе посмотрел Гурову в глаза, словно опасаясь быть неправильно понятым, и продолжил свою мысль: – В наше время самое главное – тылы, верно? Обеспечь себе крепкий тыл – и можешь быть спокоен. Ну, а тыл – это прежде всего экономика.
– Никак не соображу, куда ты клонишь? – перебил его Гуров.
На лице Заварзина промелькнуло сожаление – его опасения оправдались. Он хотел что-то добавить, но в этот момент на пороге, стуча каблуками, возникли две крепкие фигуры в мундирах.
– Товарищ полковник! Вот, по вашему приказанию прибыли, – простуженным голосом сообщил один из милиционеров. – Калякин и Савинов. Какие будут распоряжения?
Гуров обернулся. Один из вошедших был ему незнаком, зато во втором он с некоторым удивлением узнал сквернослова Серегу. Взгляд, который тот от порога бросил на Гурова, был мрачен и презрителен.
«Вот так попали, – весело подумал про себя Гуров, хладнокровно рассматривая напряженную фигуру грубияна. – На ровном месте, да мордой об асфальт!»
Глава 3
– Я пойду «Урал» подгоню, – сипло сказал Калякин Гурову. – Вам, товарищ полковник, конечно, неудобно в люльке-то будет… Только, понимаете, туда на машине никак не проехать. Даже вездеход не пройдет. На мотоцикле-то едва ли протиснемся. И то не до самого места… – он говорил так, словно покойник оказался в таком глухом месте по его личной вине.
– А я, признаться, меньше, чем на «Мерседес», не рассчитывал, – серьезно сказал Гуров. – Привык, понимаешь, в «Мерседесах» раскатывать…
Но, поймав недоумевающий взгляд Калякина, он ободряюще похлопал его по плечу и добавил:
– Ты не пугайся, сержант! Не бери в голову. Я ведь оперативный работник, а не проверяющий из министерства. В крайнем случае могу разок и в люльке прокатиться. Подгоняй свой «Урал»!
– А, ну да, – озадаченно пробормотал Калякин и пошел за мотоциклом.
Гуров остался наедине с грубияном Савиновым. После того как милиционер узнал, кто такой Гуров, и убедился, что тот не наябедничал на него начальнику, он несколько успокоился, но все равно держался настороже и всячески пытался наладить отношения.
– Вы, товарищ полковник, это самое… – заговорил он, переминаясь с ноги на ногу и сконфуженно глядя куда-то в сторону. – Вы не думайте… Кто же знал, что вы из нашего ведомства? Ошибка с каждым может случиться. Виноват, больше не повторится…
– Мне от твоей ошибки хуже не будет, – заметил Гуров. – Можешь не извиняться. Я за других беспокоюсь. За какую-нибудь старушку на базаре или за мужичка подвыпившего… Ведь для них ты царь и бог, верно? Хочу казню, хочу милую. А такого быть не должно, Савинов! Мы не цари, а наемные работники. Нанятые той же старушкой и тем же мужичком и, между прочим, на их же деньги нанятые! Улавливаешь мою мысль?
– Так точно, – послушно сказал Савинов, по-прежнему пряча глаза. – Так вы, значит, не в претензии?
Гуров поморщился.
– Прошлое забыто и похоронено, – ответил он. – И давай больше об этом не будем. Лучше расскажи мне все, что тебе известно об этой смерти. Протокол повторять не надо – его я и сам читал. Расскажи свои словами – что видел, что вообще об этом думаешь… Может, какие соображения есть, о которых раньше не захотел сообщить… Может, что-то запало в память, что кажется незначительным. Мне все важно.
Савинов захлопал светлыми ресницами и нахмурил лоб.
– В память запало? – проговорил он. – Да ничего вроде не запало… А-а, вот! Дождь в тот день шел! Правда, не сильный, а так, накрапывало помаленьку. Хотя мы с Никитой в конце все-таки промокли. Долго больно пришлось возиться… Пока, значит, вытащили, пока досмотр провели, погрузили… Мыслимое дело – мертвяка сто метров тащить до мотоцикла! Тут и в сухую погоду взмокнешь.
– И в тот раз на «Урале» ездили? – спросил Гуров.
– А на чем же? – пожал плечами Савинов. – Это же в лесу. В километре от дороги. Туда просека ведет – только на мотоцикле и проехать. И то не до конца. Просека метров сто не доходит. А еще там кругом камни, бурелом… Я вообще сомневаюсь, что мы сегодня доедем. На нашем «Урале» по лесам гонять – тот еще фокус!
– Не доедем, пешком дойдем, – заметил Гуров. – А сообщил о покойнике вам охотник? Фамилия у него еще странная…
– Смига, ага! – кивнул Савинов и презрительно плюнул в пыль. – Только какой он охотник! Чокнутый он, по-моему! Шляется по лесу без толку! А чего ему не шляться? Пенсионер, времени свободного навалом… А в здешних лесах зверья уж сто лет никто не видел. Ну, там, может, суслики какие, мыши… А серьезный зверь, он к северу ушел.
– Что так? – спросил Гуров.
– Экология, – важно ответил Савинов. – Дышать ему тут нечем. От Светлозорска химией дует. Да и свой комбинат добавляет. Так что тут, кроме человека, ни одна тварь не уживается!
Он хрипло засмеялся. Гуров попытался поймать взгляд милиционера, но у него опять ничего не вышло. Савинов будто опасался, что Гуров прочитает в его глазах неприязнь. На этот счет Гуров не обманывался. Заискивающий тон Савинова еще ничего не значил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10