Ну почему в последнее время, едва только люди оказываются рядом с ним, у них сразу глаза оказываются на мокром месте? Даже его честь добрых полчаса орошал слезами его новый шелковый сюртук.
– Я так часто думала о тебе. Кстати, Джордж вернется в город только через месяц.
Не собирается ли Эмилия предложить ему…
– Мне бы не хотелось, чтобы ты оставался в одиночестве. – Она теснее прижалась к нему, так что Виктор ощутил малейшие изгибы ее тела. Губы ее чуть изогнулись, сложившись в неуловимую улыбку Моны Лизы. – Я часто вспоминаю ту ночь в карете.
Неужели она предлагает ему снова стать… его любовницей?
– Теперь ты замужем за Джорджем, – пробормотал он.
Она досадливо хмыкнула.
– Мы давно женаты и успели наскучить друг другу. – Виктора это покоробило. Он положил руки ей на плечи.
– Эмилия, я всегда буду помнить о тебе, но эта любовь однажды едва не стоила мне жизни.
Она скользнула ладонью по его руке.
– Я только хочу, чтобы ты знал: зачем бы я тебе ни понадобилась, я приду.
Виктор был потрясен. Испуган. Он отстранил от себя Эмилию. Да он скорее переспал бы с Ленардом. Господи, что за мысль!
Виктор снова притянул Эмилию к себе, поцеловал и… ничего не почувствовал.
Эмилия улыбнулась. Он внутренне содрогнулся. Она погладила его по руке, потом отступила и надела перчатки.
– Пора возвращаться, пока наше отсутствие не заметили.
– Пойду на кухню, отдам распоряжения. – Эмилия, улыбнувшись, кивнула. Виктор в смятении смотрел на нее. Перед его мысленным взором возникли голубые глаза Ленарда. Одно из двух: или сон никак не выветрится из его головы, или он заразился сумасшествием от Мэри-Фрэнсис.
Господи, он зарекся жениться, но отнюдь не отказывался иметь дело с женщинами.
Тогда почему когда он поцеловал Эмилию, то ничего не почувствовал, а когда думал о Ленарде…
Черт побери, ему явно необходимо выпить.
Глава 3
Камердинер Виктора стоял, перекинув через руку галстук, и улыбался.
– Что тебя так обрадовало, Милларс? – с досадой спросил Виктор.
Его раздражало, что предложение отобедать у него, сделанное Софи и Кину, распространилось и на Эмилию. К тому же он уже почти жалел, что пригласил Ленарда.
– Ничего, милорд. – Камердинер стер с лица улыбку. – Просто я рад снова видеть вас среди друзей.
Друзья, родственники, маленькая дочка, которая явно боялась его, – сегодня все они скорее огорчали Виктора. Реджина так и не подпустила его поближе, пока лакомилась бисквитом.
Для своих пяти лет она была прекрасно воспитана. Но всякий раз, когда Виктор приближался, она прижималась к Софи, Кину или к матери и опускала головку; подбородок у нее дрожал.
Ему хотелось крикнуть: «Я твой отец, милая девочка! Мне дорог каждый волосок на твоей прелестной головке. Почему, скажи, во имя всего святого, ты боишься меня?»
Виктора угнетало то, что любой может говорить с ней, любой, но не он. И вдвойне тяготило, что ему нельзя признать ее своей законной дочерью.
Черт возьми, ведь она, вероятно, останется его единственным ребенком. Поведение Реджи напоминало Виктору, как сам он в детстве боялся своего отца. Но его страхи не были беспочвенны. Или были? Виктор не мог припомнить, чтобы отец уделял ему хоть какое-то внимание. Он знал только; что отец своим поведением причинял его матери страдания и разбил ей сердце. Виктор не смог ни защитить мать, ни спасти ее от преждевременной смерти.
Кажется, в его жизни все повторяется. Он соблазнил Эмилию, его финансовое положение в то время не позволяло уладить дело должным образом. Он разбил сердце, правда, не ей, а ее мужу Джорджу. Он был не в состоянии спасти от безумия собственную жену и разбил ей сердце своими требованиями. Так с чего он взял, что может оказаться полезным неопытному американскому юнцу?
– Кто-нибудь из гостей уже прибыл?
– Не думаю, милорд. Как только вы закончите одеваться, я отправлюсь в карете за вашим юным другом.
Виктор обернулся и посмотрел на слугу. Разве он поручал ему ехать?
– Ты не находишь, что мистер Холл немного странный?
– В каком смысле, милорд? – Камердинер суетливо собирал одежду Виктора.
Виктор ослабил узел галстука. Он затянул его так туго, что кровь прилила к лицу.
– Черт побери, давай другой, – в сердцах бросил он, сдернув галстук.
Как он мог объяснить тревогу за Ленарда, не выдав своего странного интереса к нему?
– Пожалуйста, милорд. – Камердинер подал другой галстук, держа наготове третий.
С тех пор как его плечо, раненное на дуэли четыре года назад, зажило, Виктор всегда завязывал галстук с первой попытки. Черт, кажется, Милларс удивленно присвистнул.
– Ленни, то есть мистер Холл, он, видимо, немного… нездоров.
– Не понимаю, о чем вы говорите, сэр.
– Разве тебе так необходимо ехать? Может, послать за ним кучера? – Господи, он дошел до того, что советуется с камердинером, какие инструкции давать слугам. Кажется, он совсем потерял разум. – А не поехать ли мне самому?
– Доверьте мне привезти юношу, милорд. Думаю, вам следует остаться и встретить Дейвисов и миссис Китинг, когда они прибудут. Я отнесусь к делу со всем вниманием, и результат будет благоприятен. – Милларс порой выражался несколько витиевато.
Виктор сомневался, что в его жизни будет еще что-нибудь благоприятное.
– Он отказывался обедать со мной, да?
Значит, Ленард почувствовал его нездоровый интерес? Камердинер отвернулся, чтобы убрать лишний галстук, но Виктор успел заметить его улыбку.
– Да, было некоторое нежелание, но вполне преодолимое. Я думаю, он просто поторопился с ответом.
– Ты находишь мой интерес к этому мальчишке смешным?
– Лорд Уэдмонт, мне очень приятно видеть, что вы заботитесь о других.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87