Виктор сердито посмотрел в ее сторону. Возможно, она слишком привлекает к себе внимание. Господи, когда она наконец-то повела себя так, что вызвала его неудовольствие, и Виктор близок к тому, чтобы выставить ее, Лидия была не в состоянии продолжать в том же духе.
Она не сводила глаз со стула, сомневаясь, что осмелится снова сесть.
– О, садитесь. Не стоит церемониться, – сказала Софи. – Виктор, ну пожалуйста, скажи, пока Кин не вернулся, что ты выполнишь мою маленькую просьбу. Иначе мне придется предпринять решительные шаги.
– Софи, я…
– Ленард, вы сделаете это для меня? Ведь если бы у вас была сестра, причем очень хорошая наездница, вы бы помогли ей купить достойную ее лошадь?
– Я ничего не понимаю в лошадях, – пробормотала Лидия.
Не говоря уже о том, что она их панически боялась.
– Пусть Кин купит тебе лошадь.
– Он не станет этого делать, потому что я в положении. Я пообещала ему до родов не ездить верхом. Скорее скажи, что купишь мне жеребца, пока Кин не вернулся.
– Софи, как ты сможешь позволить себе столь дорогую покупку? – повернулась к ним от клавикордов Эмилия.
Софи заразительно рассмеялась:
– Это всех удивляет, но я в ладу с расчетами. И уже достаточно отложила для этой цели.
Подняв глаза, Лидия увидела, что Виктор пристально смотрит на нее.
– Ленни, вы заявили, что ничего не понимаете в лошадях. Что вы хотели этим сказать?
Лидия понятия не имела, как ездить верхом. Она была горожанкой и всю жизнь провела в Бостоне. Она умела управлять маленькой яхтой, но ей никогда не приходилось ездить на лошади. Если расстояние нельзя было преодолеть пешком, она отправлялась в карете. К горлу подкатил комок. Еще одно упущение.
– У меня никогда не было необходимости покупать лошадь.
Дверь отворилась, и вошел Кин с двумя колодами карт.
– Ради Бога, Софи. Хватит говорить об этом чертовом жеребце.
– Я думала, может быть, Виктор заинтересуется им, – вскинула подбородок Софи.
– Сомневаюсь, что стану много ездить верхом теперь, когда я остался без загородного поместья. Однако, поскольку Ленарду нужно научиться разбираться в лошадях, в четверг мы отправимся в «Таттерсолз».
Софи подскочила к Виктору и чмокнула его в щеку. Лидия снова почувствовала укол ревности. Вот незадача, кажется, она увязает все глубже и глубже.
– А что такое «Таттерсолз»? – спросила Лидия.
– Лондонский аукцион чистокровных лошадей, а также место, где принимают ставки у игроков на скачках, – ответил Кин, положив карты на стол, потом пересек комнату и уставился в окно.
Лидия уловила некую недосказанность. Все эти люди явно давние друзья Виктора, но скрытое кипение страстей порой перехлестывает через край, словно убежавшая овсянка.
– Сыграем? – спросила Софи, усаживаясь, и посмотрела на Лидию с заговорщицкой улыбкой.
Если Софи раскрыла тайну Лидии, то станет ли она молчать?
Виктор снова наклонился к сидевшей за клавикордами Эмилии. Он что-то прошептал ей на ухо, и Лидию буквально захлестнула волна ревности. Софи ей нравилась, Эмилия же вызывала противоречивые чувства.
В присутствии Виктора, несмотря на костюм и заученные мужские манеры, женская сущность Лидии брала верх. И она готова была биться об заклад, что такое же неизгладимое впечатление Виктор производит и на Эмилию.
Виктор стоял у окна и смотрел вслед карете, увозившей Ленарда в сопровождении его камердинера. Неужели человек, который верой и правдой служил ему больше шести лет, так симпатизирует мальчишке? Виктор потер лоб.
Вместе с Кином он отправился в библиотеку пропустить перед сном стаканчик.
Кин подал ему бокал бренди.
– Что касается лошади, то я хотел сделать Софи сюрприз.
– Но я же этого не знал, – сказал Виктор, сделав глоток. – Может, тогда сказать ей, что я уступил на торгах другому покупателю?
Кин загадочно улыбнулся:
– Пожалуй, это будет правильным. Софи слишком привыкла, что все выходит по ее. К тому же я буду скучать по спорам о том, кто поедет верхом на Бруте.
Виктор задернул портьеру. Его карета давно исчезла в темноте.
– Вот уж никогда не стал бы тосковать по семейным ссорам.
Виктор совсем по ним не скучал. Хотя он и догадывался, что размолвки Софи и Кина заканчиваются счастливым примирением, его стычки с Мэри-Фрэнсис никогда не доставляли ему удовольствия.
– Опекать мистера Холла весьма странная затея. Чем он тебя привлек?
– Я и сам этого не понимаю, – признался Виктор. – Но мой камердинер уверяет, что лучше возвратиться к жизни, интересуясь этим юнцом, чем сидеть в темной комнате, напиваясь до чертиков. – Он насмешливо приподнял свой бокал.
– Что-то в этом юноше не так, – сказал Кин, – но Софи им очарована.
– Она не всегда правильно судит о людях.
– Да, сейчас в ней говорят скорее материнские чувства. Я очень боюсь, что ей придет в голову выбраться на крышу, чтобы спасти котенка, или что-нибудь в этом роде. Будь добр, попроси, пожалуйста, мистера Холла держаться подальше от крыш.
– Не знаю, что с ним нужно делать: спасать или как следует взгреть. Согласись, он не похож на совершеннолетнего.
Кин склонил голову набок.
– Не уверен. В нем есть какая-то зрелость, несвойственная юности.
– Он еще не бреется. На вид я дал бы ему не больше четырнадцати лет. Наговорил мне какой-то чепухи про индейскую кровь, про то, что у индейцев борода не растет.
– Спроси у Шеридана. Если он сам не знает об индейцах, то выяснит все у сведущих людей.
– М-м-м, это идея. Он все еще занимается частными расследованиями и деликатными делами?
– Весьма деликатными. Я подумал о его военном прошлом. У него наверняка есть знакомые офицеры, служившие в Северной Америке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87