Затем концы сети всадники привязали к лошадям и пустили их вскачь вверх по склону, при этом лошади местами летели, местами шли шагом. Все возможные препятствия на склоне Шон и Дирн пересчитали собственными телами. К старым синякам добавились новые. Однажды Дирн даже закричал от боли. Разбитые и полностью обессиленные, они достигли гигантской светящейся змеиной морды. Там сеть отвязали от лошадей, опустившихся на траву.Затем трое всадников потащили сеть вместе с содержимым через полукруглый палисад из клыков и золотой коридор. Блеск золота больно бил Шону в глаза. Он закрыл их. Но вскоре открыл их вновь, услыхав шум, который становился все громче. Эти звуки так же, как и аромат, были связаны с Трясиной Крея: музыка, смех и цветущие ночью цветы.Они прошли через шею змеи и оказались в большом помещении в форме срезанной розы. Розовые огненные шары горели на тонких серебряных колоннах или парили высоко вверху под куполом из серебряных полос и драгоценных камней. Пол походил на ручей, стены — на заледеневшие водопады, все было блестящее и слабо отражало свет. На гигантских подушках и диванах, убранных цветами, и на искристых ковриках, тоже в цветах, размещались Дети Смерти, племя Крея.Они были не такие, как в воспоминаниях Шона.На этот раз у них были лица. Человеческие лица. Некоторые красивые, некоторые обыкновенные, некоторые прекрасные, но все они были нормальными: лоб, два глаза, нос, губы, щеки и подбородок. У некоторых мужчин росли бороды, а у девушек были нежно-красные губы и черные тени вокруг глаз. А вот драгоценные камни были такими же, как в его воспоминаниях, так же как и богатые одеяния. И необыкновенные волосы: лавандовые, белые, зеленые.Музыка и шум стихли. Все смотрели на сеть. Они казались заинтересованными, по крайней мере, как развлечением. Однако Шон заметил и какой-то невротический страх в некоторых глазах. На другом конце помещения было место, лежавшее в тени. Туда и тащили сеть трое всадников, хоть и очень медленно, чтобы каждый мог их видеть. У всадников тоже были лица, которых не было в лесу. Может быть, лица автоматически восстанавливаются, когда они возвращаются в Город Смерти. Шон снова поймал себя на том, что мыслит, как суеверный деревенский житель. Лица приходят и уходят не просто так, но с благословения Крея, не так ли? Тогда что же? Волшебные маски, чтобы нагонять в лесу ужас…Тень в конце помещения обрела форму.— Дирн, — прошипел Шон, — посмотри на это!Но Дирн лишь стонал. У Шона не было времени, чтобы позаботиться о нем. Сеть остановилась, ее убрали и толкнули их вперед в розовый свет перед…… Кем?Если это был он, то он был трех метров высотой и каменный.Это была статуя из черного мрамора — мужчина, но мужчина с вороньими крыльями, перья которых можно было разглядеть каждое в отдельности, и без рук; согнутыми когтями хищной птицы он упирался в пол. У него была зловещая голова ворона с клювом и двумя круглыми глазами, тлеющими, как угли — и они двигались.Шон сбросил с себя сеть и встал. Он пошел навстречу чудовищу, точнее, навстречу глазу, который был ближе к нему.Крей уставился на него и сказал глухим бестелесным голосом:— Тяжело ждать вас, дети мои. Эти двое герои. До сих пор никто не проникал в наш город. Однако здесь двое смертных людей, которые совершили это. Чествуйте их!Но голос насмехался над ними. Каким-то образом, несмотря на его безжизненность, слышалась насмешка. Шон повернулся и громко сказал тем троим, которые их притащили:— Вы слышали короля Крея. Чествуйте нас!Трое молодых людей (мертвых) отвесили Шону придворные поклоны, которые они явно прежде отрепетировали. Да, его и Дирна здесь ожидали. Звездные шары в лесу, которые светились, подражали голосу и могли вызывать племя Крея, были, наверное, разбросаны для того, чтобы передать весть, что в лесу двое, которые уже были здесь прежде. И Крей послал троих своих людей, чтобы нагнать на обоих страху и заставить их сбежать оттуда. Но вместо этого двое отобрали у троих летучую лошадь. Потом, возможно, Трясины Крея достигла вторая весть: приближаются непрошенные гости. Да, их ждали.Шон выбросил вперед руки. Он схватил две склоненные головы и резко стукнул их друг о друга. Когда оба с воем упали, он нанес удар в третий подбородок, который затрещал под его кулаком — придворный также очутился на полу, где и остался лежать. Шон мог даже посмеяться над произведенной паникой. Оказалось, мертвым, вопреки здравому смыслу, действительно можно было сделать больно.Ни звука не было слышно в розовом зале, пока статуя снова не заговорила.— Легче, — пробормотала она Шону, — легче!По хребту Шона пробежала холодная дрожь.— Я прошу прощения, король Крей, — сказал он, — но грубость заразительна.И Крей, король Смерти, не нашел что на это ответить.Трое барахтались на полу и стонали. Дирн, наоборот, пришел в себя, хотя был еще бледен; с отсутствующим лицом он тер кривую ногу.Шон подошел к нему и встал возле него. Он был готов к любой битве, которая могла разразиться. Он казался таким же непроницаемым и неподвижным, как статуя Крея. Холодной, застывшей голубизной своих глаз, похожих на драгоценные камни, встречал он взгляды таких разных глаз в розовом зале.Племя Крея подходило все ближе. Их улыбки были чуть ли не примирительными, а руки касались игриво и почти дружески.— Пойдем, тебе с нами будет хорошо, герой!— Мы должны чествовать тебя. Так велел наш король.— Мы будем заботиться о тебе. Ты будешь счастливее, чем мог бы быть в своих снах.И, наконец, то, что все время сковывало его, сломалось. Он думал, что находится среди мертвых, что сам умер, наверное, и забыл об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36