Принудил установить за тобой слежку под предлогом, что это якобы решение совета директоров. И еще обманул, обещая оставить жену и жениться на ней. Видел бы ты Шэрон в тот момент! Она даже слезу пустила, рассказывая, как мечтала о ребенке.
– А сам Карсон при этом присутствовал?
– Нет, и это меня удивило, – ответил Зак. – Он ведь собирался там быть. Однако по пути в конференц-зал я миновал дверь его кабинета – точнее, твоего кабинета – и увидел, что Шэрон стоит и размахивает перед его носом какой-то дискетой. Не знаю, что она ему говорила, но мерзавец сидел белый как полотно.
– И что дальше? – спросил Дуглас.
– Счастлив сообщить, что теперь ты снова или, если хочешь, по-прежнему являешься генеральным директором группы «Трибюн».
Ответом Заку было молчание.
– Дуглас, ты меня слышишь? Все кончено – ты победил!
Дуглас его не слышал. Он сидел, откинувшись на спинку кресла и обхватив голову руками. Наконец он поднял трубку и сказал:
– Спасибо, Зак.
– Меня благодарить не за что, Дуглас. Тебя спасли Джорджина и Шэрон. Кстати, нужно выждать несколько месяцев, а затем объявить о назначении Шэрон директором нового развлекательного кабельного канала. Да, и еще одно: совет согласился с твоими рекомендациями и принял решение о назначении Джорджины главным редактором «Трибюн» с подчинением непосредственно тебе.
День похорон выдался необычно теплым и влажным, воздух казался давящим и густым. Было что-то непристойное в этой духоте. В старенькой деревянной церкви яблоку было негде упасть. Друзья, коллеги и знакомые, пришедшие проводить Дэниела Холлоуэя в последний путь, теснились в проходах, жались на дощатом крыльце и нещадно потели. До начала траурной церемонии Дуглас разыскал могилы родителей и возложил на каждую скромный букетик из подснежников и фиалок. Его отец любил выращивать эти цветы в своем садике, а мать рассаживала их вокруг дома в маленьких глиняных горшочках.
Бекки держалась за спиной Дугласа, прижимая к груди крохотного Фредди. Дуглас до сих пор не мог примириться с потерей родителей, вновь и вновь задавая себе вопрос, все ли сделал, чтобы помочь овдовевшему отцу, который, оставшись без жены, очень скоро последовал за ней.
Дуглас почувствовал, что по спине катятся холодные капли пота. Обняв Бекки, он прижал ее к себе. По крайней мере у него остались два самых любимых и близких человека. И еще – дом и работа. Самое главное он сохранил.
Дождавшись Жаклин и ее детей, они прошли в церковь вместе. Во время отпевания Дуглас старался не слушать священника и стоял, не сводя глаз с гроба красного дерева. В горле застрял комок.
Наконец панихида завершилась, и Дуглас с Бекки последовали за Жаклин и детьми к кладбищу. Они молча шли по жаре, в тишине, которую нарушали только всхлипывания маленького Джейми. Он прижимался головой к бедру Жаклин, а Саймон брел с другой стороны, держась за мамину руку.
Когда гроб опустили в могилу и на крышку полетели цветы, Дуглас вдруг подумал о том, что Дэниел совершенно не выносил жары и, вероятно, был бы против похорон в такой душный день.
Когда почти все разошлись, Жаклин подошла к Бекки.
– Вы не можете побыть немного с Джейми и Саймоном? – спросила она. – Я хочу сказать несколько слов Дугласу.
Дуглас и Жаклин остались у еще не зарытой могилы вдвоем.
– Я не хотела с этим спешить, – начала Жаклин, – но все-таки решила, что смысла тянуть с этим нет. Дэниела я потеряла, а дети остались без отца. Я больше не хочу оставаться в Канаде.
Дуглас растерянно посмотрел на нее. Что она имеет в виду?
– Если я могу чем-нибудь помочь, ты только скажи, – попросил он. – Я сделаю все, что в моих силах.
– Дело в том, Дуглас, что мои адвокаты внимательно изучили бумаги Дэниела и обнаружили еще кое-что. Насколько тебе известно, завещания твой брат не оставил. Поэтому все, чем он владел при жизни, теперь принадлежит мне. Я имею в виду дом на Ист-Хит-роуд. Признаться, я страшно удивилась, что у Дэниэла была от меня еще одна тайна. И до сих пор не понимаю, как мог Дэниел, при своем небольшом жалованье, возвести такой особняк. Но теперь благодаря этому мы начнем новую жизнь в Лондоне. Так что потрудись освободить мой дом к концу месяца.
Джорджина сидела на лоджии, потягивая охлажденное шампанское. В теплом вечернем воздухе приятно пахло лавандой и мятой, которые она выращивала в горшочках.
В ногах стоял телефонный аппарат. Только что она разговаривала с Недом и сказала, что еще не готова вернуться в Австралию. Пока.
Все последние дни ее раздирали сомнения. Уж слишком бурно развивались события. Если это была настоящая любовь, то она выдержит испытание временем. Предложенный ей пост был тем самым счастливым шансом, который выпадает только раз в жизни. Слишком много она выстрадала, чтобы от него отказываться.
Вновь и вновь она пыталась решить, что для нее важнее: работа, муж или ребенок.
Все, о чем мечтала Джорджина, вдруг обрушилось на нее сразу. Беда лишь в том, что она вряд ли справится с такой ношей. Придется выбирать. К счастью, выбор за ней.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107