ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Испытывая его терпение, она выждала еще секунду и наконец, строго на него глядя, проговорила:
- А не прошвыр-нуть-ся ли нам?
Он взвизгнул, подпрыгнул, схватил зубами маленький домашний тапочек, брошенный у порога Мелочью, и пошел его трепать, грозно рыча.
Он знал это веселое слово. Он вообще много слов знал.
Она распахнула ногой дверь "каравана", и пес кубарем вылетел наружу. Вслед за ним, боясь расплескать кофе, по трем ступенькам железной лесенки осторожно спустилась Зяма.
На асфальтовой дорожке стояло раскладное кресло с провисшими ремнями сиденья. Перед "караваном" дорожка обрывалась - тут, собственно, и проходила необозначенная граница поселения Неве-Эфраим.
Она поставила табурет, хлопнула на него рукопись и с чашкой в руке опустилась в кресло.
Перед ней, уже до краев заполненная солнцем, лежала расчищенная от валунов и окаймленная двумя рядами олив долинка. В глубине ее теснили и сжимали в ущелье опоясанные террасами старые ржавые холмы Самарии, а над ними в молодом родниковом небе текли желтые отмели облаков.
Метрах в двухстах от Зяминого вагончика бугрился курган остатками каменных стен времен Османской империи.
Зато, если перевалить через курган, можно побродить, спотыкаясь и балансируя руками, по раскопанным стенам города Ай. Израильтяне взяли его вторым - после Иерихо, - когда вернулись в эту землю, текущую молоком и медом. Так написано в ТАНАХе.
До сих пор кроты выталкивают на поверхность земли обесцвеченные временем и почвой кубики - крошево мозаичных полов и настенных панно, что украшали когда-то строения Шомрона, Самарии - цветущего края. Во всех карманах Зяминой одежды валялись эти матовые кубики, похожие на кости для игры в шеш-беш. Их было приятно и странно перебирать в кармане, гладить пальцем шероховатую грань, согревать и думать, что тысячелетия назад они были вытесаны теплыми и чуткими руками предка-мастерового все из той же породы местного известняка, который и сейчас используют здесь для строительства.
Остатки древних стен, микву и маслодавильню с двумя огромными каменными жерновами каждое лето копает парочка поджарых американских археологов-пенсионеров.
Совет поселения выделил им, по соседству с Зиминым, "караван", и эти всегда приветливые летние старички, в нахлобученных белых панамах, с утра до захода солнца копают в свое удовольствие, так напоминающее тяжелый, изматывающий труд.
- Ты слышишь, - сказала она псу, - это верная мысль: настоящее удовольствие должно очень напоминать тяжелый, изматывающий труд. Ведь и в любви так?
Кондрат гонял вокруг "каравана", поминутно подбегая к краю дорожки, за которым громоздились желтые валуны, росла трава, покачивался на ветру путаный сухой кустарник, оглядываясь на хозяйку и не решаясь нарушить запрет.
- Не ходи туда, - сказала ему Зяма негромко. - Там может быть змея. Или скорпион.
Его жалил уже яростный майский скорпион (сто шекелей за визит к ветеринару да еще тридцать за лекарство), он знал и это слово. И все-таки забежал немного вперед, в траву.
Нравом этот пес обладал независимым и склочным.
Трехнедельным щенком его по недоразумению приволокла соседская девочка. В почтенном семействе ее учительницы-американки ощенилась любимая сука. Одного из трех щенков - белого, мохнатого, с черными, словно на пробор расчесанными ушами, назвали Конрад.
- Ты что! - ахнула Зяма, увидев эту мохнатую плюшку на протянутых ладонях соседки. - Куда нам собаку - в "караван"!
- Так ваша же дочка вчера выпросила, - расстроилась девочка. - Я его из Иерусалима за пазухой везла. Ну, гляньте, какой он мотэк!
Щенок смотрел на Зяму из-под спадающего мохнатого уха бешеным глазом казачьего есаула.
- Ну ты, антисемит! - Зяма потрепала щенка по сбитой набекрень папахе.
Он прихватил зубами ее палец и тут же принялся суетливо зализывать. Вообще всячески подчеркивал судьбоносность момента. Морда у него была продувная; фас - чванного купца, профиль - ухмылка интеллектуала-шулера, нос - из черного дерматина.
Обнаружилось, что гладить щенка необыкновенно приятно. Рука сама тянулась к этому живому мохнатому теплу, к этому комочку с таким одушевленным взглядом. Мелочь стояла рядом и тихо, безутешно голосила.
- Ты считаешь, что он для нас достаточно сюськоватый? - строго спросила ее мать.
Мелочь взвыла в предвкушении падения твердыни.
- Как его? Конрад? Ну, мы люди простые. Будешь Кондрашка, Кондрашук...
Соседка с облегчением вздохнула и вывалила щенка прямо в подставленный подол платьишка новой его хозяйки - Мелочи.
- Построим тебе будку, - пообещала Зяма, - назначим сторожевым псом. Будешь при деле.
Оказалось - пустые мечты. Назначить его никем не удалось - он сам назначал себе занятия и цели, которых, кстати, планомерно и неустанно достигал. Оказался величайшим бездельником и созерцателем. Был необыкновенно, проницательно и даже пугающе умен. Очеловечился до безобразия, весьма скоро выучился по-русски, да и на иврите с Мелочью мог поддержать беседу. Понимал не только слова и фразы, но и намерения, и движения души и, когда случалось настроение, участвовал в разговоре различными, довольно внятными, междометиями. Ел он, конечно, когда и что хотел. Спал, конечно, где душа пожелает (собачьи коврики и подстилки, предложенные ему поначалу, были со страшным презрением оттрепаны и вышвырнуты за дверь).
Когда пришло время делать щенку прививки, выяснилось, что он чистокровный тибетский терьер, порода умнейшая, собака тибетских монахов. Привыкла быть при человеке, рядом. Словом, он сразу потребовал к себе уважения.
Впоследствии обнаружилось, что этот пес на все имел свое мнение и не собирался держать его при себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики