ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


А у стойки со спиртными напитками стоял низовой потребитель продукта Танька Голая. Ее обнаженные плечи тускло отсвечивали, как инкрустированный перламутром театральный бинокль - любимая игрушка Мишиного детства, дядин трофей, привезенный из Берлина в 46-м.
В его душе затеплилась тихая грусть, и все-таки, безотчетно, ему почему-то захотелось прикрыть салфеткой эти голые плечи.
К тому же не Бог весть как сшитый сарафан то и дело сползал с левой Танькиной груди, и она, оживленно беседуя, забывала этот косой лиф подтянуть вверх.
Вот что было непостижимо: никто из мужчин - от интеллектуалов квартала "Русский стан" до дюжих, с бычьими шеями распространителей "Группенкайфа", похожих на бабелевских налетчиков с Молдаванки, - никто не посягал на эту святую наготу. Как не посягнет на наготу ребенка ни один нормальный человек. Наоборот - постоянная беспечная Танькина нагота вызывала в них обеспокоенность ее здоровьем и отеческое желание укутать потеплее эту не по сезону раздетую девочку.
- Ну, - спросил Миша, - как дела?
- Кайф! - сияя, отвечала Танька Голая.
- Продукт принимаешь?
Она оттопырила большой палец.
- Медитируешь вовремя?
Танька закатила глаза и полетно замахала руками. При этом безлямочный лиф ее сарафана сполз с обеих полных грудей.
- Улучшение чувствуешь? - строго спросил Миша, рассматривая носки своих мексиканских туфель на каблуках (такие туфли идеально подходили к образу сутенера из "Розового квартала").
- Еще бы.
- Ну вот, - сказал Миша. - Пришло время. На нашей стороне вся дискриминируемая русская община. Есть люди в России, заинтересованные нам помочь. Будем сколачивать партию. Для этого и собрались.
- Как? - удивилась Танька Голая, переступая длинными красивыми ногами. - А свадьба? Фиктивная?
- Почему - фиктивная? - усмехнулся Миша. - Свадьба - само собой. Мы за продолжение рода потребителей "Группенкайфа". Но партия - это назревшая необходимость. Мы можем получить до восьми мандатов в кнессете. Сколько можно терпеть? До каких пор?
- Мишка, а знаешь, у нас в театре, где я билетершей работала, был один актер, экстрасенс. Страшный алкоголик. У него в гримуборной на стене рядом с зеркалом были отметки - граммы. Он приставлял стакан и отмерял: перед первым актом можно было выпить 50 граммов, после первого - еще пятьдесят, после второго - сто...
- К чему ты это сейчас?
- А он головную боль лечил, когда пьяный не был. От его ладони такой жар исходил - ужас!
- Ну? - строго спросил Миша, - А при чем тут "Группенкайф"?
- Ни при чем, - улыбаясь и почесывая над грудью розовый гофрированный след от резинки лифа, проговорила Танька Голая. - Просто вспомнила. Он у себя дома батареи парового отопления красил почему-то "золотой" и "серебряной" краской.
- Тебе не холодно? - перебил ее Миша. - Смотри, простудишься!
- Не-а, - отозвалась Танька. - Я люблю, чтоб тело дышало.
Наконец появился ребе с тремя молодыми людьми в униформе ультраортодоксов - черные шляпы, черные костюмы. Если б не ухоженные кудрявые пейсы, свисающие вдоль щек, все они были бы похожи на присяжных поверенных, тем более что среди присяжных поверенных в России и евреи попадались.
Вся эта компания вошла под балдахин хупы и напряженно замерла, к чему-то приготовилась. Отсутствие новобрачных всех уже беспокоило.
Вдруг музыка оборвалась. Сверху раздался странный скрип и даже лязганье металла. В высоком потолке зала открылся люк, и в огромной стеклянной коробке, напоминающей поставленный на попа хрустальный гроб, словно парочка кукол Барби, стали спускаться жених и невеста.
Публика очумела. По обморочной, сдавленной тишине стало ясно, что на свадебной церемонии с подобными театрально-сценическими эффектами еще никто из присутствующих не был.
Спустившись до середины, гроб с молодоженами завис между полом и потолком.
Не успели гости решить, что это неполадки с подъемным механизмом, как в ту же минуту квадрат пола, на котором была установлена хупа, с медленным ленивым скрипом стал подниматься вместе с оцепеневшим стареньким ребе и тремя его учениками.
С публики посыпались очки и вставные челюсти.
А наверху, между небом и землей, шла в это время брачная церемония. Пылающий небожитель-жених повторял за стариком слова, которые надлежало ему произнести, а воздушная невеста вообще готова была, порхая фатой, вылететь из этого затейливого сооружения на все четыре стороны и даже в открытый космос.
Словом, это было нечто среднее между синагогой и космодромом Байконур.
Но вот все участники брачной церемонии благополучно приземлились, распорядитель Миша пригласил гостей поздравить молодых, и пунцовые от счастья новобрачные полетели по-над залом - приветствовать гостей и принимать поцелуи и конверты.
Свадебное веселье началось.
глава 36
- Мустафа шатается!
Зяма открыла глаза... Бродяга гремел своей баночкой, пробираясь в проходе между рядами кресел. Опять она не заметила, как он прошмыгнул в автобус, и даже задремала. Как он возникает? Может быть, он бестелесен?
Дойдя до ее кресла, Мустафа остановился и требовательно тряхнул баночкой. Зяма полезла в кошелек, достала два шекеля и протянула ему на ладони.
- Дай еще! - крикнул он, уставясь ей в лицо своими иссушенными безумной тоской глазами.
- Ты наглец, приятель, - сказала Зяма. - Бери, пока я не раздумала.
- Дай больше! - повторил он требовательно. - Мустафа за тебя помолится.
- Да мне ведь самой не хватит до дома добраться, - смутившись, объяснила она. - Я далеко живу.
Он не мигая смотрел ей в глаза неприятным, тревожно проникающим взглядом.
- Тебя друзья повезут! - вдруг выпалил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики