Я не «удовлетворен» тем, что мы низводим беспредельность до смысла каких-то немногих слов. Это так глупо, просто удивительно. Видите ли, человек, подобный «Y», мыслит в таких понятиях, как «покажите мне», «докажите это мне», «какая польза от этого?», «повлияет ли это на мое будущее?» — вы следите? Он заинтересован во всем этом. И он глядит на «X» глазами своей ограниченности! Он низведет эту огромность до уровня собственной ограниченности, поместит ее в храме и тем самым полностью ее утратит. Но «X» говорит: «Я не мог бы увидеть, если бы даже глядел на это; это так огромно, прошу вас, посмотрите». Но «Y» всегда воспринимает это с точки зрения показа, доказательства или полезности. Он всегда заинтересован именно в этом. «X» несет свет. Это все, что он может делать. Неужели этого недостаточно?
Бом: Нести свет, который позволил бы другим людям быть открытым этой огромности?
Кришнамурти: А разве не так? Мы видим лишь малую часть, но эта совсем малая часть простирается в бесконечность.
Бом: Малая часть чего?
Кришнамурти: Мы видим огромное только как очень малую часть. И эта огромность есть весь универсум. Я не могу помочь, но думаю, что это должно оказать потрясающее воздействие на «Y», на общество.
Бом: Восприятие этого, несомненно, должно оказать свое действие, но сознание общества в данный момент кажется слишком далеким от этого.
Кришнамурти: Понимаю.
Бом: А вы все же полагаете, что воздействие проявляется?
Кришнамурти: Да.
Собеседник: Считаете ли вы, что восприятие даже малой части — это восприятие бесконечного?
Кришнамурти: Да, безусловно.
Собеседник: Не является ли это, само по себе фактором изменения?
Бом: Вы считаете, что подобный фактор мог бы отвести человечество от принятого им курса, от того опасного пути, по которому оно идет?
Кришнамурти: Да, я так думаю. Но для того, чтобы возможно было отказаться от этого гибельного для человечества курса, кто-то должен слушать. Верно? Кто-то должен слушать — пусть десять человек!
Бом: Да.
Кришнамурти: Слушать этот зов беспредельности.
Бом: И беспредельность могла бы отвести человека от опасного курса. Индивид сделать это не может.
Кришнамурти: Да. Индивид, очевидно, этого сделать не может. Но «X», которого считают индивидом, уже протоптал тропу и говорит: «Слушай». Но человек не слушает.
Бом: Возможно ли выяснить, как заставить людей слушать?
Кришнамурти: Нет, тогда мы возвращаемся назад!
Бом: Что вы имеете в виду?
Кришнамурти: Не действовать; вы ничего не должны делать.
Бом: Что значит, ничего не делать?
Кришнамурти: Я сознаю: что бы я ни делал как «Y», — принесение ли жертвы, практика, отречение — что бы я ни делал, я по-прежнему живу в этом круге тьмы. Именно так говорит «X»: «Не действуй; ты ничего не должен делать». — Вы понимаете? Но это прошло мимо «Y», который делает все, кроме того, чтобы остановиться и понять, что происходит. Мы должны твердо этому следовать, сэр, иначе, при такой позиции «Y», все это действительно безнадежно.
19 апреля 1980
Охай, Калифорния.
Старение и клетки мозга
Кришнамурти: Я хотел бы поговорить с вами и, может быть, также с Нарайаном [Дж. Нарайан, директор школы Фонда Кришнамурти в Долине Риши (Индия). ], о том, что происходит с человеческим мозгом. Мы живем в условиях высоко развитой цивилизации, но в то же время внутренне остаемся варварами. Где-то глубоко в нас живет ужасающий эгоизм, который мы научились облачать в одежды высокой духовности. Человеческий мозг развивался в течение многих тысяч лет, но, тем не менее, он пришел к тому губительному состоянию, когда он всюду сеет рознь, всюду несет разрушение, — мы все это знаем. И вот я задаюсь вопросом, не означает ли это, что человеческий мозг — не какой-то отдельный мозг, а мозг человека как таковой — вырождается? Не означает ли это, что он медленно, но неуклонно приходит в состояние упадка? И возможно ли за время человеческой жизни добиться полного восстановления мозга, чтобы он стал снова прежним, свежим, незагрязненным? Меня интересует это, и хотелось бы это обсудить.
Я думаю, что человеческий мозг — это не какой-то отдельный мозг; он не принадлежит мне или кому-то еще. Это мозг, который эволюционировал миллион лет. И в этой эволюции он накопил огромнейший опыт, приобрел знание, но также всю жестокость, грубость, бессердечность эгоизма. Существует ли для него возможность избавиться от всего этого и стать другим? Ибо он функционирует, несомненно, в рамках определенных стереотипов. Он всегда действует в небольшой сфере, в узких пределах какой-то социальной модели — в сфере религии, науки, бизнеса или семьи. Эти сферы между собой все время сталкиваются, и нет, кажется, этому конца. Что может прекратить это формирование стереотипов, так чтобы не только не возникало новых, но была разрушена вся система стереотипов, независимо от того, хотим мы этого или нет? К тому же мозг испытывает так много потрясений, такое напряжение сил, ощущает такое давление, что если он не способен обновить или омолодить себя сам, то у нас остается очень мало надежды. Вы согласны?
Дэвид Бом: Видите ли, трудность тут представляет сам мозг. Если вы думаете о его структуре, то проникнуть в нее мы не можем, физически.
Кришнамурти: Физически мы не можем. Я знаю, мы обсуждали это. Тогда как же нам к этому подойти? Специалисты могут рассматривать мозг, они могут исследовать мозг мертвого человека, но это ведь не решает проблемы. Верно?
Бом: Да.
Кришнамурти: Так что же человеку остается делать, если он знает, что мозг не может быть изменен извне? Ученый, специалист в области мозга, невролог объясняют различные явления, но их объяснения, их исследования не ведут к решению проблемы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126