— Почему?
— Да потому что ее клиентов придется отсюда оттаскивать бульдозером, а у нее все расписано по минутам.
Чтобы оттащить нас, бульдозер не понадобился. Но только потому, что в нашем распоряжении оставалось не так уж много времени.
Лиззль хлопотала на маленькой кухоньке стандартной двухкомнатной квартирки, обставленной хоть небогато, но с любовью и выдумкой. Инга попросила для себя передник и тоже активно включилась в дело.
Мы с Карлом сидели в ожидании кнедликов в большой комнате. Он, не зная, чем меня занять, то включал магнитофон со сверхсовременными записями, то, видя по выражению моего лица, что ультрамузыка мне не по нутру, тотчас же останавливал пленку и принимался демонстрировать таблицы достижений спортсменов на Мировых первенствах по автомобильным гонкам. Сейчас как раз предстоял очередной тур, и вся Австрия болела за своего знаменитого гонщика Никки Лауда. Портреты кумира красовались повсюду — в газетах, журналах, витринах магазинов, на кулонах, на майках и даже на соответствующих местах джинсовых брюк.
Наконец Карл вытащил из шкафа несколько старых фотоальбомов в твердых переплетах, покрытых вытертым плюшем и набитых семейными фотографиями — от старых церемонных картонных портретов в овале до моментальных интимных снимков на прогулках, на лыжах, во время купания.
Это подошло мне больше всего другого. Листая альбом, я познакомился с семьей Карла. Отец его был на станции составителем поездов, пока не погиб при неудачном маневре. Мать стала работать прачкой. У нее на руках осталось семеро…
— Всех вырастила, всех поставила на ноги, — рассказывал Карл. — Гюнтер и я были старшими, нам досталось больше, чем другим. Зато самые младшие у нас теперь самые образованные — один юрист, другой инженер-путеец. Бывает, и нос дерут — как же, с университетом! Пройдет время, может, и здороваться постесняются на людях. А разве я не смог бы? Не сочтите меня хвастуном, господин профессор, но ведь я умею не только баранку крутить. Как что случится у нас в гараже, так все ко мне. Не к механику, заметьте, не к начальнику гаража, а ко мне, к простому шоферу. Я машину знаю от первого до последнего винтика. А вот образования нет. А почему? Потому что было пятеро младших. Их пустили по основной магистрали. А мы с Понтером все ходили на маневровых путях.
— Гюнтер — тот самый…
— Да, что в управлении дорожной полиции. В конце концов выпал и ему шанс. Многие считают — повезло. Только не я! Бумажки в папку складывать — это по моему характеру самое последнее дело…
Вошли Лиззль и моя дочь. Каждая несла в высоко поднятых руках по дымящемуся блюду с пухлыми кнедликами.
— Милости просим к столу…
— Лиззль! — вдруг сказал Карл в разгаре лукуллова пиршества. — Три года супружества — и первые у нас с тобой гости… Знаете, господин профессор, я уж теперь и сам не пойму, как решился, — разоткровенничался он. — У нас в Австрии не слишком-то принято гостей созывать. Считается, что дом — это вроде что-то тайное, сокрытое, только для семьи. Не полагается его открывать чужому глазу… Да и потом, кого в гости звать? Вот если только…
Он вдруг залился хохотом.
— Ты что? — Лиззль округлила глаза. — Господь с тобой, Карл! Веди себя прилично!
— Простите, господин профессор, я вдруг представил себе, как мой шеф удивился бы, если бы мне ни с того ни с сего вздумалось пригласить его на кнедлики. Он ведь меня все на дистанции держит. Как хороший боксер на ринге — расстояние вытянутой руки. И не дай бог забыться! Знаете, бывают такие минуты — перестаешь помнить, кто рядом с тобой. Так вот, чуть забудешься — и тотчас же рачий его холодный взгляд: «На место, Джек!» Что ж, лизнешь руку — и снова, поджав хвост, в угол, на свою подстилочку… А ведь отец его тоже был простой железнодорожник, в одном профсоюзе с моим…
Время зашло за двенадцать. Мы стали прощаться с гостеприимной хозяйкой.
— Жаль, больше не увидимся, — Инга обняла Лиззль. — Ой-ей-ей, я ведь еще не записала рецепт!
Она схватилась за карандаш.
— Кто это сказал, что не увидимся? — Карл улыбался. — Еще и к вам в Вену нагрянем. Ведь не зря мы с господином профессором обменялись адресами.
— В Вену? — непонимающе уставилась на него жена. — Как в Вену? Когда?
— Лиззль, Лиззль! Во вторник ведь у нас начинается отпуск, — напомнил Карл. — Мы же с тобой так и собирались — именно в Вену!.. Прямо сознаться стыдно — обратился он к нам, — живем в нескольких сотнях километров от столицы, муж — шофер номер один, а она еще ни разу там не была.
Инга обрадовалась:
— Великолепно! Я покажу вам Вену. Музеи, дворцы…
Мне удалось вставить:
— И главным образом церкви.
— Да, и церкви тоже. Среди венских храмов есть мировые шедевры. Разве не интересно?
— А среди ресторанов? — подмигнув мне, невинно осведомился Карл.
— Среди них тоже попадаются мировые шедевры?..
На вокзал мы приехали в самое время. Экспресс «Моцарт» прибыл по расписанию и уже стоял на первом пути. Бросив наскоро вещи в пустом купе, мы вышли на перрон. Карл сбегал куда-то и тут же вернулся с ворохом газет и журналов. «Профиль», «Тренд», «Фольксштимме» с броским аншлагом — «Новый сенсационный репортаж Герберта Пристера: сахароторговцы укрывают вагоны в тупиках, чтобы создать искусственную нехватку сахара и взвинтить цены».
— Чтение на дорогу — хоть скучать не будете… Поедете по Германии, а там поля, поля, поля — ровно ничего интересного.
Меня словно кольнуло:
— По Германии?
— Разве вы не знаете? Поезд в Инсбрук проходит через Федеративную Республику. Граница отсюда километрах в пятнадцати.
— А как же паспорта?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96