Ее
мать стояла над ней, и при свете из открытой двери Свон увидела багровый
синяк, вздувшийся на правом глазу матери. Женщина была худа и всклокочена,
среди ее спутанных белокурых волос проступали их темные корни, она бросала
взгляды то на дочь, то на улетающих с занавески мошек.
- Что с тобой?
- Она балдеет, - сказал Томми, перекрывая дверной проем своим
широкоплечим телом. Он был грузен и неухожен, темная неровно растущая
бородка закрывала острый подбородок, лицо - щекастое и мясистое. На голове
красная кепочка, одет в рубашку с короткими рукавами и штаны. - Совсем
шизанутая девчонка. - Затем грубо выругался и отхлебнул из бутылки.
- Мама? - ребенок все еще грезил, перед глазами мерцали огоньки.
- Ласточка, я хочу, чтобы ты встала и оделась. Мы уезжаем из этого
чертова хламовника прямо сейчас, ты слышишь?
- Да, мам!
- Никуда вы не поедете! - ухмыльнулся Томми. - Куда вам ехать-то?
- Чем дальше, тем лучше! Дура я была, переселившись сюда, а ты еще
дурнее! Ну, вставай же, ласточка. Оденься. Мы должны уехать отсюда как
можно скорее.
- Ты собираешься вернуться к Рику Доусону? Давай-давай! Это же он
вышвырнул тебя тогда, когда я тебя подобрал? Давай, иди к нему, чтобы он
вышвырнул тебя еще раз!
Она обернулась к нему и холодно произнесла:
- Уйди с моего пути или, Боже, помоги мне, я убью тебя!
Глаза Томми опасно сузились. Он еще раз отхлебнул из бутылки, облизал
губы и вдруг расхохотался.
- Ну, как же!
Он отступил назад и сделал рукой резкий выметающий жест.
- Выкатывайся! Строишь из себя чертову королеву?! Выкатывайся!
Она посмотрела на девочку взглядом, полным неприязни, и вышла из
спальни мимо него.
Свон вскочила с кровати и, неловкая в своей ночной рубашке на
девятилетнего, поспешила к окну и свесилась наружу. Свет в окнах трейлера
миссис Игер горел, и Свон решила, что их шум наверное разбудил ее. Свон
глянула наверх и уставилась на небо с открытым от восхищения ртом.
Небо было заполнено волнами движущихся мерцающих звезд. Круги света
прокатывались сквозь тьму над трейлером, и вспышки желтого света зигзагами
устремлялись кверху, к сиянию вокруг Луны. Тысячи тысяч светлячков
пролетали высоко над головой, похожие на движущиеся галактики, их вспышки
образовывали световые цепочки, растянувшиеся с запада на восток, насколько
Свон могла увидеть. Где-то в поселке из трейлеров завыла собака, вой
подхватила другая, за ней третья, а там и другие собаки, в том числе и в
той части трейлерного поселка, что была от них через шоссе номер 15. В
одном за другим в трейлерах зажигался свет и люди выходили наружу узнать,
что случилось.
- Боже всемогущий, что за шумиха!
Томми все еще стоял в дверях. Он заорал:
- Да заткните же свои... - и одним злобным глотком опорожнил пивную
бутылку. Затем уставился на Свон злобным взглядом помутневших глаз. - Я
рад отделаться от тебя, дитя! Поглядите на эту чертову комнатку, на эти
цветочки и все это дерьмо! Боже! Это - трейлер, а не сад!
Он пнул горшок с геранью, и Свон вздрогнула. Но осталась стоять на
месте, подбородок кверху, и ждала, чтобы он ушел.
- Хочешь узнать про свою мамочку, дитя? - хитренько спросил он. -
Хочешь узнать про бар, где она танцевала на столах и давала мужчинам
трогать ее за сиськи?
- Заткнись, ты, скотина! - закричала женщина, и Томми вовремя
обернулся, успев перехватить ее руку. Он отшвырнул ее прочь.
- Да, езжай, Дарлин! Покажи своему дитяти, из чего ты сделана!
Расскажи ей про мужчин, через которых ты прошла, и - о, да - расскажи ей
про ее папочку! Расскажи ей, как ты была под таким кайфом от ЛСД или
Пи-Си-Пи или, Бог знает, что еще, что ты даже не помнишь имя этого!..
Лицо Дарлин Прескотт исказилось от ярости; годами раньше она была
хорошенькой, сильные скулы и темно-голубые глаза, посылавшие сексуальный
вызов не одному мужчине; но сейчас лицо было поношенным и унылым, на лбу и
вокруг рта были глубокие морщины. Ей всего лишь тридцать два, но выглядит
она не менее чем на пять лет старше; затянута в узкие голубые джинсы и
одета в желтую ковбойскую блузку с блестками на плечах. Она отвернулась от
Томми и прошла в "главную спальню" трейлера, ее ковбойские сапожки из кожи
ящерицы застучали по полу.
- Эй, - сказал Томми, хихикая. - Не в самом же деле ты уедешь!
Свон стала вынимать свои вещи из ящиков шкафа, но мать вернулась с
чемоданом, уже набитом безвкусно-пестрыми вещами и обувью, и запихнула в
него столько вещей Свон, сколько влезло.
- Мы едем _с_е_й_ч_а_с _ж_е_, - сказала она дочери. - Пошли.
Свон задержалась, оглядывая свое богатство цветов и растений.
"Нет!" - подумала она. - "Я не могу бросить мои цветы! И мой сад! Кто
польет мой сад?"
Дарлин навалилась на чемодан, прижала его крышку и защелкнула ее.
Потом ухватила Свон за руку и повернулась уходить. Свон успела только
уцепиться за куклу "Пирожковый Обжора", прежде чем была вытянута из
комнатки вслед за матерью.
Томми следовал за ними с очередной бутылкой пива в руке.
- А, все же едете! Завтра вечером ты вернешься, Дарлин! Вот увидишь!
- Жди, как же! - ответила она и протолкнулась через дверь.
Снаружи, в душной ночи, собачий вой наплывал со всех сторон. Полосы
света пробегали по небу. Дарлин глянула на них, но это не задержала ее на
долгом пути к ярко-красному "Камаро", припаркованному на мостовой позади
злополучного тягача Томми марки "Шевроле". Дарлин швырнула чемодан на
заднее сиденье и села за руль, в то время как Свон, все еще в ночной
рубашке, села на пассажирское место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47