– Некоторые библиотеки, Гринвич, – Мэри нахмурила брови, стараясь вспомнить еще что-нибудь.
– И это все?
– Ну, еще он посещал винную лавку напротив дома, клинику доктора Буна.
– Чем же он был занят в течение такого долгого времени – почти трех месяцев?
– Почти все время он находился в этой комнате, – сказала Мэри, обведя комнату взглядом. А затем лег в клинику.
– Он писал здесь?
– Да. Он оставил огромную кучу бумаг.
– Но я не нашел здесь никаких его записей.
– Дело в том, что их увезли домой, – ответила Мэри, не глядя ему в глаза.
День за днем Пол слушал рассказы Мэри и скрупулезно собирал факты из жизни Рэндела Элиота. Он гулял с Мэри рука об руку по ее любимым местам, а она смеялась, как девчонка, наслаждаясь тем, что он рядом.
Затаив дыхание, она еле сдерживала волнение, когда Пол купил ей итальянское серебряное ожерелье с филигранью и сам надел ей его на шею. Мэри тоже захотелось сделать ему подарок. Она купила Полу зимнее твидовое пальто.
Когда они посетили театр в Стратфорде, Мэри рассказала о том, что в этом театре они были всей семьей. Она предложила Полу посмотреть Гринвич.
– Интересно, о чем думал Рэндел, глядя на эти корабли? – спросил Пол.
– Видишь ли, к этому времени Рэндел уже находился в состоянии полной погруженности в себя и вряд ли отдавал себе отчет в происходящем.
– И поэтому ты вынуждена была послать Бет и Джея одних в Грецию и Италию, – сказал Пол, поднимаясь с Мэри на палубу «Катти Сарк».
– Да. И представь себе, он этого даже не заметил. Я старалась все время быть рядом с ним и одновременно уделять внимание детям, – в голосе Мэри звучала боль. Она не могла Полу рассказать все. Мэри ни словом не обмолвилась о том, как Рэндел мог всю ночь напролет стоять у окна, наблюдая за оживленным движением машин на улице, и о том, что этот шум он принимал за шум падающих бомб, и еще очень многие вещи не могла рассказать она Полу.
«Я не могу ему сказать всей правды, – как бы призналась Мэри сама себе, – и в память о Рэнделе должна сознаться, что не всегда поступала благородно. Нет», – продолжала молчаливый разговор сама с собой Мэри.
– Ни один биограф на свете никогда не узнает столько подробностей из жизни Рэндела Элиота, сколько знаешь ты, – сказала Мэри вслух.
– Расскажи мне о пребывании Рэндела в Фэйерлоне, – попросил Пол. – Я хочу знать все, что он там делал, что говорил.
Они вышли на улицу. Дул холодный ветер. Пол остановил такси, и они отправились в клинику. Дверь им открыла женщина средних лет.
– О, нет, – сказала она. – Дело в том, что здесь действительно раньше была клиника, но они переехали. Можете зайти посмотреть, – пригласила она их.
Пол и Мэри вошли в холл. «Мы здесь помогаем людям приобрести вновь свободу», – гласила одна из надписей на стене. На полу валялись разорванные книги. Кругом царил хаос.
Они поблагодарили женщину и собрались уходить. По дороге Мэри постаралась воссоздать картину пребывания Рэндела в больнице. Пол слушал внимательно, не перебивая ее.
Находясь уже дома, Пол налил два бокала вина. Мэри протянула руку, чтобы взять свой. Кожа на ее руке давно перестала быть упругой, все говорило о ее медленном увядании. Пол отметил про себя, что при ярком свете лицо ее оставляло желать лучшего. Мэри научилась искусно накладывать макияж; когда она разговаривала, глаза ее светились задорным огнем. Она выглядела еще достаточно молодо. Но когда Мэри читала книгу или слушала концерт, погружаясь в свои мысли, расслабляясь… ее возраст сразу начинал выдавать ее.
Пол крепко обнял ее, поцеловал, сказал, что она прекрасна и что он догадывается о ее маленьких хитростях. Пол давно понял, что Мэри не рассказывала ему всей правды о Рэнделе. Он чувствовал, что она скрывала от него подробности поведения Рэндела во время болезни, его самоубийства, безумных поступков.
В последний вечер их пребывания в Лондоне им позвонил Джордж Бламберг из Нью-Йорка.
– Вы же знаете, я никогда не звоню, пока у меня нет хороших новостей, – сказал он. – Компания «Парамаунт» решила снимать фильм по книге «Хозяин». Что вы скажете на это?
Мэри оглянулась на Пола и сообщила ему новость: «Парамаунт» будет снимать фильм по «Хозяину».
Джордж продолжал говорить о деньгах… о больших деньгах, которые они получат, об известности в масштабах всей страны, о планах на будущее…
Когда Мэри повесила трубку, она на мгновение представила себе, что она могла бы сказать: «Это моя книга. Он говорил об успехе моей книги».
Пол заметил, как сверкают ее глаза.
– Ты гордишься им, – сказал он. – Ты гордишься этой книгой.
– Да.
Пол продолжал говорить что-то еще насчет Рэндела, но Мэри почти не слушала его. Она вспомнила, как несколько лет назад в этой же комнате Рэндел говорил ей: «Хозяин»? Но я не помню ничего. Я не помню, когда я успел написать эту книгу». Она вспомнила причитания Рэндела: «Я никогда больше не смогу ничего написать. Но если я не писатель, то кто же тогда я?» Мэри включила лампу и сказала Полу:
– У меня для тебя сюрприз. Я специально хранила его для нашей последней ночи в Лондоне. У меня есть еще одна книга Рэндела. Она называется «Молящая судьба». Я дам тебе прочесть ее, когда мы вернемся домой.
– Новая книга?! – воскликнул Пол. От волнения он пролил вино из своего бокала. – Боже мой! Новая книга Рэндела? И ты до сих пор молчала?
– Ты можешь использовать ее во второй части биографии.
– Как ты могла молчать об этом! Наверное, ты все последнее время работала над ней. Значит, вот ты чем занималась у себя в кабинете до поздней ночи.
– Рэндел был очень болен, когда диктовал мне ее. Мне было трудно записывать за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98