Но и здесь не осталось целой мебели. С потолка свисали провода, полы сгнили, а в углу лежал полуобглоданный труп белки, завалившийся за столик, который, когда протерли столешницу, оказался шахматным. Ким где-то читала, что Кейн любил эту игру, и подумала, не играл ли он с Трипли. И если да, то кто выигрывал.
В кухне и столовой нашелся поломанный стул и раскиданная посуда. Сквозь пол проросли стебли трав.
Солли стоял посреди ротонды, со скучающим видом посвечивая фонарем по углам. Ему уже надоело, и он был готов возвращаться.
Ким направилась к ведущей вниз лестнице.
– Только гляну, – сказала она, ощупывая перила на прочность.
– Осторожно, – предупредил он.
Ступени проседали под ногой.
– Наверное, тебе стоит остаться здесь, – предложила она. – Твоего веса лестница может не выдержать.
Он подумал, поглядел на лестницу, покачал перила и посмотрел как шатается вся конструкция. Потом посветил фонарем вниз. Там вроде бы ничего опасного не было: длинный стол пара стульев и несколько мусорных баков у стены.
– Кажется, это можно пропустить, – сказал он.
– Это займет минуту.
Она спустилась, осторожно пробуя каждую ступеньку, и была рада, когда добралась до пола. В подвале было не так холодно и сыро, как наверху.
Здесь были три комнаты и ванная. В одной комнате стоял поломанный диван, в другой на полу сохранились остатки ковра.
На столе были гнезда ввода данных и связи с электронным оборудованием. Какая-то стойка свисала с потолка. Наверное, устройство ВР.
– Что-нибудь нашла? – спросил Солли, светя на лестницу.
– Тут было что-то вроде лаборатории. Сейчас поднимусь.
Стены были обшиты кедровыми панелями, почти сохранившимися. Пол был из искусственного кирпича. Магниты на стенах показывали, где когда-то висели картины.
– Хм, – сказала она, – а это уже интересно.
– Что? – спросил Солли, и лестница закачалась.
– Не пытайся спуститься, – предупредила Ким. – Это мусорный бак.
На нем была этикетка: ЭМК 4471886. Ким сверилась со своими записями: это был номер «Охотника».
Бак был наполовину заполнен металлическими деталями, скомканной бумагой и тряпками. Еще были пустые картриджи из-под сжатого воздуха, банки из-под чистящей жидкости и пустая винная бутылка. Нашлись также обертки от еды, упаковки от компьютерных дисков и стопки печатных страниц.
На них были списки имен, возможно, доноров Фонда, выписки со счетов, записи закупок, результаты испытания различных конфигураций двигателей и куча всяких других данных, назначение которых Ким определить не смогла. Но самой последней датой было 8 января 573 года. До того как Трипли ушел в последний рейс на «Охотнике».
Некоторые баки были выпотрошены, возможно, животными. Ким переворачивала их один за другим и рассматривала содержимое, обнаруживая ржавые провода и окаменевшие салфетки, пыльные тряпки, исцарапанные кожухи мониторов, пакеты из-под сока.
Кто-нибудь более усердный мог бы не пожалеть времени и систематически изучить этот мусор. Кто знает, что тут может быть? Но становилось холоднее, а работа казалась бессмысленной.
Ветер бродил по дому как живой. В стенах раздавались звуки, ветви деревьев скреблись в верхние окна. Ким обводила фонарем комнату, и темнота отступала и тут же возвращалась обратно.
– Кажется, ничего здесь нет, – сказала она Солли. – Сейчас поднимусь.
Она взгромоздилась на стол, разулась и стала растирать ноги, потерявшие всякую чувствительность. Когда кровообращение восстановилось, Ким надела носки, вывернув их наизнанку. Это не очень помогло, потому что они заледенели, но все-таки что-то.
Обувшись, Ким спрыгнула на пол и тут среди мусора заметила женскую туфлю. Невозможно было сказать, какого цвета она была когда-то, но у нее была любопытная волокнистая подошва, какой Ким ни разу не видела.
Что это может быть?
Ким сунула туфлю в мешок с инструментами.
– Ким! – В голосе Солли звучало нетерпение. – Мы идем или нет?
– Иду, – ответила она.
Он осветил ей путь, стараясь не светить в глаза, предупредил, чтобы поднималась осторожнее, потому что лестница может в любой момент провалиться. Ким уже прошла полпути, когда сломалась подпорка и вся конструкция просела на несколько сантиметров. Ким потянулась схватиться за ограждение, Солли подался вперед, будто хотел броситься на помощь, но сообразил, что лучше не добавлять к нагрузке на лестницу еще и свой вес. В этот момент фонарь Ким выхватил его силуэт, и что-то за его спиной метнулось обратно в темноту.
Ким застыла, забыв о качающейся лестнице.
– Не торопись, – сказал ей Солли. Она не сомневалась, что видела это.
Кусок тьмы, заразившей дом. Кусок, отломившийся и ушедший.
Поднявшись наверх, Ким посветила в кухню, заглянула во все двери и встала посреди ротонды, чтобы осмотреть второй этаж.
– Что случилось? – спросил Солли. Теней нигде не было.
– Ничего, – сказала она.
Он не поверил, конечно, но не стал настаивать, только проследил за ее глазами.
– Может быть, ты что-то нашла?
Она протянула ему туфлю.
– Ты что-нибудь подобное видел?
Он посветил фонариком.
– Конечно, – сказал он. – Захватный ботинок.
– Что?
– Захватный ботинок. – Он взял туфлю у нее из рук и придавил к стене. Туфля сразу прилипла, потом отпала. – Он малость выдохся, но именно такие применяют на звездолетах в невесомости.
– На звездолетах. – Ким приложила туфлю к своей ноге. Мала. Значит, это не Эмили.
– О чем ты думаешь, Ким?
– Думаю, чья это может быть туфля.
Ветер утих, и облака несколько рассеялись. Над озером пробилась одна из трех лун.
Ким и Солли вернулись по своим следам, добрались до места, где заплутали, и свернули прочь от реки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147