Лица их уже успели загореть и обветриться под весенним солнцем, на ботинках налипли комья грязи, подбородки лоснятся от антисептика – резкий запах лосьона бьет в нос даже сидящим в кабине джипа.
– На вид – вполне приличные люди, – заметил Маркс Марвеллос. – Подозреваю, что большинству из них неведомы угрызения совести. В конце концов, промышленности ведь нужен строевой лес. Вот ребята и делают свое дело. Возможно, кто-то из них твердо верит, что выполняет патриотический долг. Кто знает, может, так оно и есть. И все же осмелюсь предположить, что где-то в глубине души они нет-нет, да и задумаются о жестокости того, что творят. Неужели и эти симпатичные ребятишки в один прекрасный день тоже возьмут в руки топор, чтобы продолжить отцовское дело? Если, конечно, к тому времени еще останется что рубить. Нет-нет, я знаю, лесозаготовительные компании занимаются восстановительными посадками. Но ведь согласитесь – лесопитомник еще не лес.
В этот момент зажегся зеленый свет, и джип устремился вперед. Аманда одной рукой прижала к себе малыша Тора, а другой нежно поглаживала сморчки в корзине. Зиллер бросил взгляд через плечо – сначала на толпу лесорубов под неоновой вывеской кинотеатрика, затем на Маркса Марвеллоса. – На маленьких желудях вырастают их пожиратели, – философски заметил он.
•••••••
На сковородке сморчки смотрятся омерзительно. Их сморщенные шляпки выглядят как мошонки гномов, а бледные ножки – как бивни слоновьих эмбрионов. Зато на нюх впечатление более приятное. От сковородки поднимается дразнящий аромат, и кажется, будто в масле скворчит сам вековой северо-западный лес. Нет, к носу сморчки явно благосклоннее, чем к глазу. Но во рту – во рту этот лесной уродец полностью искупает свое уродство. Клянусь господом богом, их вкусовые качества сравнятся с самым изысканным деликатесом. На вкус эти сморщенные лесовики – точь-в-точь нежная печенка, жареные баклажаны, деревенский бифштекс или, если хотите, все это вместе взятое. Пока я неторопливо жую, наслаждаясь поистине божественным вкусом, мое предвзятое отношение к грибам как дьявольскому отродью растворяется в обильном слюноотделении. Нет, верно все-таки сказано, путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Интересно, как бы это повлияло на наши отношения с Китаем, не пользуйся китайская кухня такой популярностью?
Запись от 10 мая в дневнике Маркса Марвеллоса
•••••••
Пока на сковородке жарились грибы, а в кастрюльке кипел рис, Аманда, что-то негромко напевая себе под нос, приготовила салат. Маркс Марвеллос был готов поклясться, что кухня при этом словно наполнилась каким-то сказочным светом женственности, отчего у него еще больше разыгралась фантазия, и он унесся в своих мечтах в такие заоблачные выси, в какие, по его собственным словам, не верил. Вскоре он осушил уже пятый бокал шабли.
Зиллеры же давно обнаружили, что алкоголь – наркотик малоэффективный. Поэтому оба пили медленно и отказывались заново наполнить бокал.
– Вам известно, что сказал о мистиках Бертран Рассел? – подняв бокал, обратился к ним с вопросом Марвеллос, когда окончательно понял, что они не желают оказать ему помощь в распитии двух бутылок, которые он заранее охладил к ужину.
– Нет, – ответила Аманда и легким движением оторвала кусочек от листа салата, словно опасаясь, как бы тот не взвизгнул от боли. Джон Пол как ни в чем не бывало продолжал дуть в свою флейту, извлекая из нее вздохи джунглей.
– Рассел сказал, что между теми, кто ест мало в надежде увидеть Небесный свет, и теми, кто упивается до чертиков, нет никакой разницы, – сказал Маркс и ухмыльнулся себе в стакан.
– Разница в том, – спокойно парировала Аманда, – что одни видят Небесный свет, а другие – чертиков.
– Эй, как поживаете, мэм? – произнес ковбой. Чем-то его физиономия показалась знакома. – Вижу, вы уже открыли свой зверинец.
– Вы правы, – отвечала Аманда. – Уже открыли.
– Я так и подумал, – кивнул ковбой со знакомой физиономией, щурясь на блошиное па-де-де из «Лебединого озера». – Я смотрю, тут у вас с номерами негусто, вот я и подумал, а не купите ли вы для вашего представления мою собаку. Замечательная псина.
– Какую еще собаку? – искренне удивилась Аманда, потому что никаких представителей собачьего племени поблизости не было.
– В этом-то и вся фишка, мэм. Пес-то невидимый. Аманда пригляделась, словно потаясь понять, где тут у него, если можно так выразиться, собака зарыта.
– Видите ли, – пояснил полузнакомый ковбой. – Мой племяш на прошлой неделе вернулся из Сан-Франциско и решил заняться делом. Как назло, парень зарыл возле загона две тысячи капсул ЛСД. Так вот пес все их до одной откопал и сожрал. Все две тысячи. Шестьсот тысяч микрограммов. Мы все уже решили, что он отдаст концы, ан нет. Он лишь весь засветился, стал полупрозрачный, что твое привидение, а потом и вообще растворился в воздухе. Только его и видели. Вошел в иное измерение, как объяснил мне мой племяш. Эй, Чени, к ноге, приятель! – С этими словами полузнакомый ковбой наклонился и потрепал любимца по невидимой холке.
Аманда отказалась приобрести пса-невидимку за деньги, зато предложила обменять его на четыре своих желания и пару-тройку сновидений.
Сегодня днем мы выпустили на волю блох.
Хм-м. Вас не удивляет, что автор испытывал странные чувства, пока тюкал на машинке это предложение? Например, у него было такое ощущение, будто он украл строчку из «Тропика Рака» Генри Миллера. Помните? «Вчера вечером Борис обнаружил вшей. Пришлось побрить ему подмышки, но даже после этого чесотка не прекратилась». Так начинается «Тропик Рака».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141