– Та-рьям, та-рьям, та-рьям…Слушая несравненный голос великой француженки, она опустилась на диванчик. Что-то твердое лежало рядом, касаясь ее бедра.– Мирей Матье! – взяв в руки пластинку, прочитала она. – Где он только достает виниловые пластинки, теперь ведь их, кажется, вообще не выпускают. А это что? – Она с трудом подняла и взвалила себе на колени книгу. – Энциклопедия. «Все о цветах». С ума сошел! – Эмили рассмеялась, но тут же начала торопливо переворачивать страницы.
Отведав грудинки с rognons и выпив уже по второму бокалу, они вновь заговорили о странном случае, сведшем Фрэнка с той самой женщиной, на которую обратила внимание Эмили.– Впрочем, такое бывает. Если бы вы встретились через несколько дней в Париже, это, может, что-то и значило бы, но встретиться спустя полчаса вблизи того же самого ресторана – что здесь поразительного?– Да, действительно, – Фрэнк улыбнулся и уже не в первый раз отметил: – Тем более, что она не поразила меня в самое сердце, Эми. У нее печальные глаза, очень красивые печальные глаза. Но в остальном…– Ты слишком избалован.– Я искушен. К тому же, она вообще странная. Слава Богу, что не стала откровенничать, как это обычно бывает: выкладывают первому встречному всю подноготную, лишь бы душу облегчить.– Ты так не любишь женщин, Фрэнки? – грустно улыбнулась Эмили.– Я говорил не только о женщинах, в тяжелые минуты это свойственно всем…– Но женщин ты все же не любишь, – перебила она.Он промолчал, и она, улыбнувшись, перевела разговор на другую тему:– Ты устроил мне французский вечер, это так трогательно.– Ерунда! Это смешно, и только. Особенно…– Торт? Он великолепен. И мне не терпится разрушить это сооружение. Начнем с верхушки или срубим под корень?– Тебе решать, – посмеиваясь, ответил он, любуясь ее блестящим взглядом и задорной улыбкой, – но сначала выпьем. Я снова хочу выпить за тебя.Она, протестуя, вытянула вперед ладонь.– Да, да, – не давая себя перебить, продолжал Фрэнк. – Я поднимаю этот бокал за женщину, которую люблю… Эми, ты самый светлый человек из всех, кого я встречал.– Полно, Фрэнк, я не люблю тостов. – Она снова сделала протестующий жест.– Нет, позволь! Ты из тех людей, что дарят радость, чью улыбку носишь в себе очень долго…– Ты пьян, Фрэнк. – Он не смотрел ей в лицо и не мог видеть, что та самая улыбка, о которой он говорит, исчезла, а губы Эмили дрогнули. – Прошу тебя…– Что с тобой? – Он вдруг заметил, что по ее лицу ползут слезы. – Прости меня, – он взял кисть, лежавшую на столе, в свои ладони.– Все это слишком, Фрэнк. – Она не стала доставать платок, а вытерла слезы кончиками пальцев, но и это движение было грациозно.Ругая себя за неуместную высокопарную болтливость, он поспешил заговорить о другом:– Я подарил тебе бесполезную книгу, да?– Почему же? Теперь я постараюсь вспомнить все цветы, полученные мною в жизни.– Разве это возможно? – усмехнулся Фрэнк.– Ну, хотя бы те, что остались в памяти, самые красивые или необычные.– Не думал, что тебя интересуют цветы как таковые.– Фрэнки, – Эмили вновь улыбалась, – меня мало что в жизни не интересует. Разве лишь то, что я уже слишком хорошо знаю. Ну, давай же наконец выпьем.Отпив по глотку, они занялись демонтажем Эйфелевой башни. Глава 4 Попрощавшись с Фрэнком возле своего дома, Джуди поднялась на третий этаж и остановилась. Мысль о предстоящем разговоре с сестрой наполнила душу стыдом. Ей хотелось бы прошмыгнуть незамеченной, стянуть с себя блестящую чешую, прыгнуть в постель, нырнуть с головой под одеяло и забыть этот вечер, как дурной сон. Но у нее не было ключей, поэтому пришлось нажать на кнопку звонка, и не один раз – пока, наконец, на пороге не появилась заспанная сестра. Вглядевшись в лицо Джуди, Джулия поняла, что обсуждение вечера не предвидится. Они молча вошли в прихожую. Джуди сбросила туфли и босиком прошла в ванную. А Джулия открыла шкаф и достала початую бутылку коньяка, к которой она раза три за день уже прикладывалась. Сестра вернулась быстро – розовощекая, с мокрыми волосами. Запахнув на груди халат, она молча опустилась на стул.– Наверное, ты не хочешь рассказывать? – все-таки начала Джулия, разливая коньяк по бокалам.– Дай мне лучше молока, – перебила ее сестра.– Хорошо. Еще чего-нибудь? Может, кукурузных хлопьев?– Да, пожалуйста, немного, только оставь на завтрак.Джулия мелкими глотками пила коньяк и крутила пальцами ножку бокала. Конечно, сегодня ее любопытство вряд ли будет удовлетворено. Но идти спать вот так… Это грозило бессонницей. Джулия любила заниматься не только своими, но и чужими проблемами, просчитывать развитие событий, давать советы, подбадривать, гладить по головке. Две близкие подруга никогда не предпринимали без ее одобрения ничего серьезного и четко следовали ее рекомендациям. Надо заметить, обе были счастливы со своими мужьями, а одна успешно сочетала счастливый брак с бурным романом на стороне. Но Джуди была не подругой, а сестрой, и с детства они были настолько разными…Джулия пила коньяк, и с каждым глотком раздражение ее росло. Джуди невозмутимо пила молоко, держа запотевший стакан в обеих ладонях. Было совершенно понятно, что с ней приключилась какая-то неприятная история, но в таком случае она должна нуждаться в утешении, поддержке, совете.– Тебе звонил Рэймонд, – вдруг сообщила Джулия новость, которую еще два часа назад решила не передавать сестре.Джуди оторвалась от стакана и изумленно уставилась на Джулию. Та покраснела и отвела глаза.– Ну?Джулия молчала.– Ты пошутила, да? – почти с надеждой спросила Джуди.– Нет. Он звонил часа два назад.– Господи, он не звонил четыре месяца!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82