Он так и не увидел, поднялись ли навстречу вражеским ракетам русские антиракеты и полетели ли в сторону агрессора ракеты ответного удара. Всё закончилось в один миг и Сергей, крича от ужаса, оказался в своей собственной квартире, в такой уютной и красивой спальной. Он всё время кричал одно и тоже:
– Нет! Нет! Ребята! Не надо!
Своим истошным криком он разбудил Вику. Та быстро вскочила с кровати, зажгла свет и истерично завопила:
– Придурок тупой! Ты меня испугал!
Как это ни странно, этот вопль, полный неприязни, мгновенно привёл Сергея в чувство и он умолк. Совершенно голый он лежал в своей кровати и чувствовал, как его тело охватывает нестерпимый жар. Он лежал на боку спиной к Вике и смотрел на видеокамеру, которую всё ещё держал в руке. Она была холодной, выглядела совершенно исправной и не дымилась. Сергей со стоном выронил видеокамеру и та с глухим стуком упала на пол покрытый толстым ковром, что ничем не могло ей повредить. Его видеокамера не разбилась бы даже в том случае, если бы он выбросил её в окно и она упала бы на мостовую с седьмого этажа, на котором он жил. Спина у Сергея не пострадала, а вот спереди его жгло огнём всё сильнее. Громко застонав он опрокинулся на спину и протягивая руку к ней руку прохрипел:
– Вика, помоги мне.
Только сейчас Сергей увидел, что его рука с одной стороны покраснела так, словно её ошпарили кипятком. Точно так же скорее всего выглядели его лицо, грудь, живот и ноги. Вика, услышав его просьбу, отпрянула от него, как от прокаженного и снова истошно завизжала:
– Не прикасайся ко мне! Что это за заразу ты подцепил? Что, снова шлялся по вокзальным шлюхам, кобель несчастный?
И снова её неприязнь и оскорбления произвели совершенно другой эффект. Сергей сразу же понял, что это у него не физический, а психический ожог и бояться ему совершенно нечего. Просто какая-то неведомая ему сила провела его по тридцати семи кругам кромешного ада и вернула в прошлое. Он молча встал и направился к двери. Открывая дверь, он тихо сказал Вике:
– Немедленно одевайся, мразь, собирай все свои гнидники и выметайся. Если через пять минут ты не исчезнешь, то я тебя пристрелю, как собаку, а потом утоплю твой труп в болоте. – Он вышел из спальной прошел в свой кабинет и снова достал из сейфа пятьдесят тысяч евро, но на этот раз взял ещё ключи и документы на новенький "Мерседес" с уже оформленной на имя Вики генеральной доверенностью, чтобы вернувшись в спальную, по которой деловито металась эта девица, швырнуть ей всё это в лицо и с ещё большей ненавистью сказать – Шлюха, грязная тварь, тебе нужен был от меня только этот поганый "Мерседес", бери его, дрянь, и немедленно убирайся из моей жизни.
Генеральская дочь, которая уже успела натянуть на себя белое кружевное боди, схватила деньги, ключи и документы на машину, быстро засунула их себе за пазуху и крикнула в ответ:
– Только посмей мне что-нибудь сделать! Попробуй тронуть хоть пальцем. Мой отец тебя в порошок сотрёт! Придурок!
Сергей подобрал с пола видеокамеру и пошел в ванную комнату. Оставив дверь открытой, он не полез в ванную, а встал под душ и также не стал его закрывать, чтобы видеть, как та профура, которую он сдуру привёл в своё жилище, будет убираться из его жизни. У Вики хватило ума понять, что с ней не шутили и вскоре направилась к выходу, волоча за собой здоровенную дешевую сумку, с которыми когда-то не расставались челноки, в шутку называя их – мечта оккупанта. Что-то бормоча себе под нос, она бросила на пороге спальной ключи от квартиры и через пару минут громко хлопнула дверью. Холодная вода быстро принесла Сергею облегчение и когда он вышел из душа, никакой красноты на коже у него уже не было. Он взял в руки видеокамеру и прошел в кабинет, где как был мокрым, так и сел в большое кожаное кресло. Даже не поморщившись от неприятного ощущения, он посмотрел на часы. Было семь часов пять минут. Включив компьютер, он убедился в том, что снова попал в двадцать девятое января две тысячи десятого года.
Сергей включил видеокамеру и выбрал в её меню видеофайл под номером шестнадцать. Быстро прокрутил вперёд видеоролик к тому месту, где он взял общий план и внимательно, стараясь сдержать рвущиеся наружу крики боли и ужаса, просмотрел запись первого взрыва, чтобы убедиться в том, что всё произошло с ним на самом деле. После этого он выключил видеокамеру и принялся звонить своим друзьям, не забыв о Тимофее и Борисе. Всем он говорил одно и то же:
– Срочно, я повторяю, срочно приезжай ко мне домой. Речь идёт о жизни и смерти наших друзей.
После этого он подключил видеокамеру к компьютеру и сделал нарезку из записей в Пятигорске, даже не удивившись тому, что видеокамера фиксировала именно то время и те даты, когда он там был. То есть первое февраля одна тысяча девятьсот семьдесят шестого года. Пока он этим занимался, приехал Тимофей, живший ближе всех и встревожено спросил:
– Что случилось, Серёга? На них что, кто-то наехал? Да, не молчи ты так, чёрт тебя подери! Скажи мне кому из наших угрожает опасность и мы с Борькой немедленно отправимся туда. Если будет нужно, я завалю любого.
Сергей одетый в банный халат, вздохнул и сказал:
– Тимка, ещё ничто не случилось, но уже очень скоро случится. Пока что тебе и Борису никуда не нужно лететь. Ладно, иди на кухню свари самый большой жбан кофе. Он нам сейчас всем очень пригодится, ну, а я пока оденусь.
Вскоре собрались все его самые близкие и преданные друзья. Сергей, одетый, как и они в деловой костюм. Повёл их в большую комнату, где у него находился домашний кинотеатр, пару раз вздохнул, чтобы успокоиться, и сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157