— Все в порядке, — сообщила она, когда я присел на валик кресла.
— Дима уже дома, он обо всем договорился. В принципе туда можно ехать хоть сейчас, но я сказала ему, чтобы он дождался меня.
— Умница, — сказал я. — Держи деньги, к Диме поедешь на такси. Но оттуда — только на метро!
Она отмахнулась.
— Я помню… И не надо, у меня есть свои деньги. А ты сейчас куда?
Я вздохнул.
— Домой. А потом — в зоопарк. Думаю, что буду там раньше вас, но в любом случае, пока я не появлюсь, ничего не предпринимайте. Договорились?
Мы вышли на улицу, и я начал ловить такси. Первое я забраковал, просто потому, что не хотел нарушать золотое правило спасающихся от преследования: никогда не садиться в первую остановившуюся машину. Во второй машине водителем оказалась женщина, и я с легким сердцем отправил Наташу на Арбат. Затем я снова зашел в «Мэйхоа» и позвонил Зурику.
— Все в сборе, — доложил он. — Часа два уже сидим… У тебя все нормально?
— Да, — ответил я. — Боевая готовность номер один. Через час они будут у зоопарка.
— Понял, — Зурик кашлянул. — Девка-то хоть ничего?
— Увидишь, — сухо сказал я. — Ну, до связи.
Путь от «Мэйхоа» до дома и оттуда до зоопарка был проделан минут за сорок. Когда я подходил к сарайчику Михалыча, в руках у меня был огромный роскошный кофр, который я в свое время привез из Югославии. В кофре не было ничего, за исключением обещанной уборщику второй бутылки «Столичной» и зеленой бейсболки с надписью «FARMERS OF KENTUCKY». В кармане у меня мирно покоилась отмычка, которой я надеялся не в столь уж отдаленном будущем отворить тайную калитку, выводящюю с территории зоопарка.
— Здорово, парень, — сурово приветствовал меня Михалыч, — задерживаешься ты что-то… Я уж тут договорился, с кем надо, мол свояк за меня немного метлой помашет, а тебя все нет да нет. Смотри, парень, дисциплина — она на любой работе важна.
— Ясно, Иван Михалыч, — я старался говорить весело, хотя излишняя активность уборщика мне не понравилась. — Ну, как договорились, — и извлек из кофра бутылку и отдал ему. Он принял ее как должное, но ворчать все же перестал.
— Вот смотри, — сказал он, — все твое хозяйство. Халат, рукавицы, скребок вон железный, метла, ведро… Короче, все что нужно… Убирать тебе не очень много осталось, я почитай что все уже и сделал… Но, конечно, к птицам можешь зайти, гадят они сильно, потом у зубра сейчас пустая вольера, тоже надо марафет навести, и опилок бы подсыпать не мешало…
— Сделаем, — заверил я его, натягивая грязноватый халат. — А опилки где брать?
— За сараем их целая куча… Бери, сколько влезет… — он едва заметно покачнулся. — Ты мне вот что скажи, парень: тебя с этой дурой, –он потряс бутылку, — ждать, или ты на работе не пьешь?
— На работе не пью, — легко подтвердил я. Меня совершенно не радовала перспектива возвращаться к поджидающему меня Михалычу. — Вы просто скажите мне, куда потом инструмент девать.
— Здесь и оставь, — тоже явно обрадовавшись ответил Михалыч. — Я все равно вечером зайду, проверю, что и как. Ну, значит, если все понял, дуй работай.
— Уже ушел, — я надел бейсболку и засунул пустой кофр глубоко под скамью. — Это пусть тут пока полежит, ладно?
Я подхватил ведро и метлу и вышел из сарая. За сараем я обнаружил большой кусок полиэтиленовой пленки, набрал в него опилок и засунул ведро. Завершив эти несложные приготовления, я направился к террариуму. Приближалась решающая фаза операции, ее эндшпиль.
У террариума толпилась шумная галдящая толпа детей, наблюдающих, как надувают газом разноцветные воздушные шарики. Я протолкался сквозь этот живой заслон и, по-хозяйски раздвигая плечом образовавшуюся в дверях пробку, вошел внутрь.
Вправо уходил длинный коридор, одна из стен которого была застеклена. За ней находились демонстрирующиеся в террариуме земноводные — насколько я помнил свое детство, раньше здесь были даже вараны, но проверить это было нелегко. Весь коридор был забит медленно продвигающимися вдоль стеклянной стены детьми и взрослыми, сплотившимися в монолитную колонну. С противоположной стороны находились лестница и перегораживающий ее легкий щит с надписью: «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА». Я поставил ведро и метлу под лестницу, уселся на подоконник так, чтобы видеть происходящее в коридоре, и принялся ждать.
Они появились минут через десять. ДД был в строгом темно-коричневом костюме и при галстуке. Он возвышался над толпою детей, словно скорбный Гулливер над шумными и беспокойными лилипутами. В руках у Наташи был скромный, но со вкусом подобранный букетик из пяти гвоздик. Я понял, что, несмотря на все превратности судьбы, ДД продолжает борьбу.
Они сразу же свернули направо и прошли мимо, не обратив на меня никакого внимания. Расчет мой оказался точен, и, мысленно вынеся себе благодарность от лица верховного главнокомандования, я неслышно стал подниматься за ними на второй этаж.
— А кто это разрешил вам сюда заходить? — спросил я официальным голосом, когда мы достигли лестничной площадки. ДД испуганно обернулся.
— Мы, собственно, к Пирожниковой… — начал он и осекся. — Ким? Почему ты в халате?
— Конспирируюсь, — ответил я хмуро. — Вы, я вижу, тоже, — я кивнул на букетик. — Остроумно придумано.
ДД посмотрел на меня с немым укором.
— Здорово, Ким, — протянула Наташа с искренним одобрением. — Тебя просто не узнать… Ты прямо как рожден быть дворником…
— Уборщиком, — поправил я. — Ладно, к делу. Дима, доложи обстановку.
— Значит так, рассказываю вкратце, тем более, что Наташа кое-что уже знает… Я был у одной милой тетушки, знакомой деда еще с 56-го, с реабилитанса… Она долгое время была сотрудницей террариума, к ней-то за помощью и обратился дед, когда решил спрятать Чашу…
Я вздохнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123