— Через пять минут здесь будет спецгруппа с собаками.
Я не ответил — был занят тем, что вынимал Чашу из сейфа. Когда я клал ее в сумку, она чуть кольнула мне руку, и я хмуро улыбнулся.
— Прощайте, господа, — сказал я и вышел из библиотеки.
Дверь я закрыл на давно запримеченную мной парадную кавалерийскую шашку, висевшую над письменным столом. Конечно, такому исполину, как Валентинов, было не так уж сложно ее сломать, но мне хотелось сделать ему напоследок маленькую гадость. Под оглушительный вой сирены я прошел через кабинет, бегло осмотрев по пути охрану. Олег по-прежнему валялся в глубокой отключке, а Сергей, напротив, уже вполне пришел в себя и яростно дергал руками, пытаясь освободиться. Я быстро ударил его рукояткой пистолета между третьим и четвертым шейными позвонками — эта нехитрая процедура вырубает человека лучше любого наркоза — и вышел из комнаты.
Сирена выла и стонала по всем углам дома. Я не слишком-то поверил в прибытие спецгруппы с собаками, но этот истошный вой действовал на нервы. Поэтому, увидев у лестницы, ведущей на первый этаж, давешнюю девушку, я инстинктивно отпрянул.
— Что вы делаете? — спросила она, надвигаясь на меня. Более банальный вопрос ей бы удалось задать, только если бы она поинтересовалась, кто я такой. Я поднял пистолет и навел на нее.
— Родная, у меня мало времени. Поговорим в другой раз.
Она удивленно посмотрела на пистолет.
— Чего вы от меня хотите?
На этот раз мне удалось рассмотреть ее поподробнее. Она была вполне симпатичной высокой брюнеткой. Лицо ее показалось мне смутно знакомым, но в тот момент я не понял, почему.
— Пошли вниз, — сказал я. — Все вопросы — по дороге.
— Где все? — спросила она, послушно поворачиваясь и начиная спускаться по узкой лестнице.
— Наверху, — ответил я коротко.
— С ними все в порядке?
— Почти.
— А…
— Все живы.
Мы прошли через коридорчик. Я все время сдерживал себя, чтобы не побежать, сломя голову, к спрятанной в лесу машине. Сирена по-прежнему ревела.
— С Олегом все нормально? — спросила она, когда мы вошли в гостиную.
— Да, — автоматически ответил я. — Побудь пока здесь, пожалуйста, — я сунул пистолет за пояс и показал ей на одно из кресел. Она пожала плечами и уселась.
Я быстро пошел к двери, прикидывая, как лучше разобраться с красномордым и его собакой. Стрелять не хотелось, но и Tiercampf мне после малаховских приключений несколько прискучил. Соображая, где безопасней всего перемахнуть через забор, не приближаясь к воротам, я взялся за ручку двери и вдруг понял, почему лицо девушки, оставшейся за моей спиной, показалось мне знакомым.
Она сидела на террасе «Джалтаранга» в компании еще троих девиц, когда мы с Олегом вели переговоры о продаже Чаши. Она его страховала!
Я грохнулся на пол за четверть секунды до того, как пуля ее пистолета с тяжелым стуком влепилась в толстую входную дверь.
Она сидела в кресле и сжимала в руках здоровенный блестящий «Смит-Вессон». Где она его держала раньше — ума не приложу. В вестернах героини вытаскивали такие пушки из своих корсетов, но, признаюсь, при беглом осмотре, состоявшемся перед лестницей, я не заметил в ее фигуре особенных излишков.
— Спокойно, родная, — сказал я, быстро перекатываясь на метр левее. — Положи свою игрушку на стол, иначе я поцарапаю твою шикарную попку.
Если бы она стояла, то чья именно попка имела бы больше шансов пострадать, я бы утверждать не решился. Но она сидела, а я лежал на полу под надежным прикрытием громадного дубового стола. Я услышал, как она с досады сильно швырнула «Смит-Вессон» на столешницу.
— Теперь встань и отойди в угол комнаты, — приказал я. — Учти, ты у меня на прицеле.
Предоставляя ей известную свободу маневра, я надеялся, что у нее не хватит ума, чтобы сообразить, что я вижу только нижнюю половину ее великолепного тела, а также коварства, чтобы тихонечко взять пистолет со стола. Я увидел, как выпрямились ее длинные ножки, так понравившиеся мне еще в «Джалтаранге», как удаляются от меня изящные черные туфельки, и решил, что пора вставать. Я вскочил, на всякий случай придвинув к себе кресло с высокой спинкой.
Она стояла в углу, опустив длинные ресницы на действительно очень красивые глаза.
— Извини, родная, — я вдруг почувствовал к ней странную симпатию — тем более странную, что минуту назад она чуть не раскроила мне череп. –Жизнь — суровая штука.
С этими словами я крутанул барабан «Смит-Вессона» и выщелкнул оттуда все патроны. Может быть, у нее в трусиках были спрятаны еще три запасные обоймы и одна пулеметная лента, но я в этом что-то сомневался.
— Прощай, солнышко, — сказал я, высыпая патроны в карман.
Сирена вдруг замолчала. Я, не теряя времени, выскочил на крыльцо и увидел красномордого с доберманом. Они медленно, как бы раздумывая, а стоит ли это делать, приближались к дому, причем создавалось впечатление, что красномордый идет лишь постольку, поскольку его тащит собака.
Я на всякий случай выстрелил в воздух, и, когда они остановились в нерешительности, прыгнул за перила и довольно быстро побежал к ограде. У красномордого оставался выбор: отпустить добермана с цепи, или сделать вид, что я добежал до забора быстрее, чем он сумел разжать руку. По неизвестным мне причинам он выбрал второй вариант. Может быть, он состоял в обществе защиты животных, а возможно, мне наконец-то начало везти…
…Прошло уже шестнадцать часов с того момента, как Хромец похитил Наташу…
Пока я ездил выбивать Чашу из лап антикварной мафии, ДД безвылазно сидел у себя дома и ждал звонка. Ожидание его измучило: когда открылась дверь, мне показалось, что он похудел еще килограммов на десять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123