— Когда был расстрелян Берия, — продолжал бубнить аппарат жестяным голосом, — Резанова арестовали… Он был правой рукой Кобулова, второго человека в органах. Его тоже должны были расстрелять, но не расстреляли…
Мороз замолчал, жадно ловя ртом воздух.
— Я был переброшен в Читу и вернулся в Москву только после того, как дали под зад Хрущу… В конце шестидесятых я случайно увидел Резанова на улице. Он действительно не изменился с тех пор… Абсолютно.
Еще одна судорожная передышка.
— Я не стал подходить к нему. Еще до 53-го года я собрал на него большой материал — на случай, если он решит от меня избавиться. Он ведь поручал мне очень ответственные задания тогда… Х-х-х…
Я терпеливо следил, как он сгибается над тазиком, как трясутся его плечи и мотаются неопрятные седые космы на яйцевидной голове. Руина, подумал я. Гниющая заживо, дурно пахнущая, жалкая руина.
— Уже тогда я знал, что с ним не все так просто… Это был страшный человек, но страшных людей было много. Он был совершенно непонятен… У него не было желаний. Не было страстей. Он не интересовался женщинами. Пил, но не пьянел. Не играл в карты или на бегах… Это был человек без жизни.
— И без смерти, — сказал я.
— Верно… И без смерти. Но тогда я этого еще не знал. Это я понял позже, в восьмидесятом…
— В восьмидесятом?
— Тогда он сам пришел ко мне. Назвал мне свое новое имя.
— Какое?
— Неважно, — жужжал ящик, — сейчас оно у него все равно другое… Но я не ожидал, что он придет ко мне. А он пришел. И напомнил про договор.
— Что за договор? — быстро спросил я, посматривая на дверь. Говорливость старика начала меня утомлять.
— Договор с дьяволом, — ответил механический голос. — Потому что Резанов — не человек. Он дьявол.
Сухие желтые пальцы с силой сжали край суконного покрывала.
— За это время я стал стариком. Я потерял все свои мускулы, я стал развалиной и начал пить йод по утрам… А Резанов остался таким, каким был, — сильным, хищным, опасным. Тут-то я и догадался, что он бессмертен.
— Зачем он к вам пришел?
— Чаша, — проскрежетал Мороз. — Он по-прежнему искал Чашу. Он хотел, чтобы я помог ему отыскать того археолога… Лопухина. Это было непросто, после лагеря Лопухин тоже поменял фамилию, долгое время он жил в Ленинграде… Но в восемьдесят четвертом я нашел его…
В восемьдесят четвертом? Почему же он так медлил? — подумал я. Зачем ему потребовалось ждать целых семь лет, если он все знал еще в 84-м? Конечно, бессмертные могут и не торопиться, но не до такой же степени.
— Я нашел Лопухина, — повторил Мороз. — Но к этому моменту я уже знал, зачем Резанов ищет Чашу, и не хотел, чтобы она ему досталась…
— Откуда? — жестко спросил я.
— Х-х-х… Долго объяснять. У офицера в отставке много времени… После той встречи с Резановым, ну, на улице, я поднял свои старые материалы… Мне стало интересно. Я начал читать.
Он задохнулся и скосил страдальческий глаз на стоящий на тумбочке пузырек с белыми горошинами. Я схватил пузырек, вытряхнул оттуда пару горошин и, пересиливая брезгливость, положил их на черный распухший язык.
— Я прочел много книг… Еще в молодости я прекрасно знал немецкий. В одной немецкой книге я прочел легенду о чаше Грааль и злом демоне Нирахе, рыщущем по всему свету в поисках этой Чаши… Чем больше я читал, тем больше убеждался: Резанов — дьявол. А я был слугой дьявола.
Мороз замолчал и прикрыл единственный здоровый глаз. Я посмотрел на часы — мы разговаривали уже пятнадцать минут.
— Павел Александрович, — сказал я, — у меня очень мало времени. Резанов получил Чашу. Он в любой момент может отправить нас всех к черту на рога… Где он скрывается?
Минуту он не отвечал. За эту минуту я мысленно три раза разорвал его на куски. Потом он заговорил.
— Не в любой момент… Только в ночь полнолуния. Чаша Грааль отдает свою силу только в ночь, когда полная луна светит над ней… над человеком, который владеет всеми тремя сокровищами сразу.
— Вы и про сокровища знаете, — сказал я устало.
— Знаю, — прохрипел он. — Кое-что из книг, кое-что из материалов слежки за Резановым. В МГБ следили все за каждым, только так система могла работать нормально. Череп, Корона, Чаша: три ключа к Силе… Короче говоря, я сбежал. Я не отдал ему Лопухина и вернулся в Читу. Там я заболел.
Шевельнулась желтая рука.
— Дочь перевезла меня обратно в Москву, и Резанов пришел ко мне в больницу. Он сказал, что болезнь — это кара, которой он подверг меня за неподчинение. Он пообещал, что вылечит меня, если я отдам ему археолога. Я сделал это. Он обманул меня. Болезнь не прошла. Я попаду в ад.
Он снова засмеялся — черный ящик разразился очередной порцией раздражающих уши звуков.
— Я, слуга Дьявола, хотел встать на сторону Бога… Так не бывает. Он получит Чашу. Звезды остановятся в небе, и Луна догонит Солнце. Опустится ночь, последняя, бесконечная ночь…
— Он уже получил Чашу, — напомнил я. — Но если я успею найти его раньше, чем он примется за исполнение своих желаний, я убью его.
— Его нельзя убить, — сказал мертвый голос.
— Можно, — огрызнулся я. — Я единственный человек, который знает, как это сделать. Мне сказал об этом старик Лопухин, археолог. Но Резанов убил Лопухина.
— Ты не сможешь, — повторил Мороз. — Но попробовать стоит.
Он вцепился руками в края койки и нечеловеческим усилием поднял голову.
— Тогда, в восьмидесятом, я проследил за ним. Я еще мог это сделать… Как я и думал, он жил под землей…
— Почему вы так думали?
— Злые демоны не любят света. В его кабинете на Лубянке шторы всегда были задернуты, дома — тоже… В 51-м он снимал крохотную комнатку в полуподвале, хотя мог бы жить в огромной квартире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123