А мне кажется, я не лучшим образом выглядела — и причесаться забыла, и лицо все было перепачкано, и вообще, если честно, стреляла не очень метко. Так что, если можно, ты попроси своих хроникеров вырезать эгот кусок, когда они начнут монтировать фильм.
Язон посмотрел на нее несколько странно и ответил после изрядной паузы:
— Хорошо. Когда действительно фильм монтировать начнут, я лично проконтролирую, чтобы эгих кадров там не было.
— А что, — по-своему истолковала Мета его замешательство, — фильм вообще делать не будут? Никому он не нужен, что ли?
— Да нет, конечно, нужен. Мы еще все вмесге будем потом смотреть его и детям показывать. — Язон справился с внезапной нерешительностью и теперь говорил бодро и весело: — Но прежде мы с тобою вдвоем просмотрим все, что снято, и сами выберем лучшие кадры для друзей и потомков.
— Да брось ты, — сказала Мета, — некогда мне всякой ерундой заниматься.
Разговор увял сам собою, а Язон потом долго раздумывал, почему же не рискнул сказать Мете правду. Побоялся, наверно, неадекватной реакции — все-таки амазонка его только что из боя вернулась, не остыла еще, могла по инерции и стрельбу начать
Он рассказал ей правду чуть позже. Вдруг понял, что дальше тянуть невозможно. В конце концов, что за тайна такая? Ну, игрок он, ну, есть у него свои хитрые приметы, суеверия. Но Мета — это же самый близкий человек, не может она ничему помешать, разве что наоборот — поможет. Остальным — не обязательно. Но она пусть знает все.
И разговор строился так.
— Слушай, — сказала Мета, вытирая пот со лба и тут же замолкая изможденно.
Она автоматическим движением проверила наполненность магазина и погладила ствол пистолета, еще горячий и, казалось, дымящийся после отчаянной пальбы. Они отбились от стаи рогоносов, прорвались к бронемобилю, забрались внутрь и лежали теперь на разложенных сиденьях, давая себе короткую, но полноденную передышку.
— Слушай, — повторила Мета, — а как ты думаешь, кто все-таки победит на этот раз? Люди или Пирр?
— Флибустьеры или Пирр? — переспросил Язон, как бы невзначай поправляя Мету, дескать, пираты — не совсем люди. — Как я думаю?
Переспросил и замолчал. Он явно тянул с ответом.
— Ты, что ли, не хочешь со мною говорить? — по-детски обиженно спросила Мета.
— Хочу, — сказал Язон. — Даже очень. Ты только приготовься. Я сейчас сообщу кое-что для тебя новое. Видишь ли, мне не надо думать на эту тему, я уже давно все обдумал, просчитал и сделал свою ставку, поэтому проиграть теперь просто нельзя. На этот поединок «Мир Смерти — Флибустьеры» у меня поставлено все: деньги, репутация, благополучие, жизнь, наверно, даже твоя любовь. И я сделал свой выбор однозначно: победить должен Пирр. Конечно, теоретически могут одержать верх и флибустьеры, такой вариант у нас был предусмотрен, и никто его в принципе не боится. Старина Керк сообразит, как себя вести. Но именно Керк и станет соображать, потому как меня в этом случае уже не будет. Я или не допущу победы Моргана, или погибну.
— Что ты такое говоришь, Язон? — Мета смотрела на него в полнейшем недоумении. — Я ничего не понимаю!
— Сейчас поймешь.
И он уже начал было объяснять ей самое главное, когда разговор был прерван внезапным, из ряда вон выходящим событием.
Примостившийся на броне недобитый рогонос вот уже минуты полторы методично долбил своим мерзким клювом в триплекс. Язон уделял этому процессу не больше внимания, чем монотонному тиканью какого-нибудь прибора. Но Мета вдруг перестала слушать мужа, все ее внимание сосредоточилось на единственной твари по ту сторону толстой стенки. За каких-нибудь полсекунды до победы немыслимого клюва над прочнейшим из известных науке прозрачных материалов пиррянка приняла единственно правильное решение: распахнула верхний люк и, веерным огнем отбросив остальных ринувшихся на нее зверюг, успела прицельным выстрелом снять с брони наглого рогоноса. Однако триплекс оказался поврежден уже слишком сильно. И Язон, не решаясь стрелять внутри бронемобиля, наблюдал, словно в кошмаре, как сразу три чудовищных клюва, превращая в мелкое крошево считавшееся непробиваемым окошко, всунулись внутрь. Тогда в автомате сработала металлическая заслонка, ее острый край срезал боевые отростки атакующих животных, брешь была закрыта.
А Мета дала еще несколько залпов, необходимых для собственного прикрытия, и благополучно скользнула обратно в машину, не впустив внутрь ни одной твари.
— Ничего себе рогоносики! — проворчала она. — Звереют они не по дням, а по часам от общения с твоими флибустьерами.
— Зато с каким бы интересом изучил Бруччо вот эти острые наконечники!
— мечтательно произнес Язон, глядя себе под ноги. — Надо будет их сохранить до нашего возвращения к своим.
— Сохрани, — не возражала Мета. — А пока давай рассказывай. Я ведь действительно ничего не поняла.
И Язон рассказал ей все.
Никакие это не хроникеры кружили над планетой Пирр днем и ночью, а самые обыкновенные журналисты — репортеры из Пангалактического агентства новостей, из информационной компании «Зеркало Вселенной» и, наконец, из трансвещательной корпорации «Вечные времена». Между этими тремя фирмами и поделил Рональд Сейн обязанности и соответственно доходы от трансляции в эфир крупнейшего в истории сражения на планете со страшным именем Мир Смерти. Эксклюзивные права на съемку всего происходящего на Пирре Язон передал в своем письме Рональду и Долли Сейн. Он сделал это, во-первых, в порядке компенсации за понесенный ущерб (хотя, конечно, никакими деньгами невозможно восполнить потерю самых близких людей — стоимость жизни человеческой в кредитах не измеряется).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125