..
– ... что это была Вхагар. Великий мейстер Манкан заблуждался. Оруженосец сира Байрона стал свидетелем смерти своего господина и много позже описал его дочери обстоятельства дела. В его воспоминаниях речь шла о Сиракс, драконе Рейениры, что намного логичнее, чем версия Манкана. Сванн был сыном лорда из Марки, а Штормовой предел принял сторону Эйегона. Вхагар же была драконом брата Эйегона – принца Эйемонда. Зачем Сванну пытаться убить её?
Хэлдон поджал губы.
– Попытайся не свалиться с коня, иначе отправишься назад в Пентос пешком. Наша скромница не будет ждать ни мужа, ни полумужа.
– По мне нет ничего лучше скромниц – разве что распутницы. К слову: куда отправляются все шлюхи?
– Я что – похож на человека, который ходит по шлюхам?
Утка прыснул.
– Он не осмелится. Иначе Лемора заставит его молить об искуплении грехов, мальчик захочет пойти вместе с ним, а Гриф просто отрежет ему член и запихнет его ему в глотку.
– Ну, – сказал Тирион, – мейстеру член и не нужен.
– Только вот Хэлдон мейстер только наполовину.
– Раз тебя так веселит этот карлик, Утка, – сказал Хэлдон, разворачивая коня, – ты его и вези.
Утке потребовалось еще немного времени, чтобы закончить с погрузкой ящиков Иллирио на трёх вьючных лошадей. К этому времени Хэлдон уже скрылся вдали. Утку это, казалось, не заботило. Он забрался в седло, ухватил Тириона за шиворот и посадил перед собой.
– Держись как следует за луку, и всё будет в порядке. Ход у этой кобылы хороший, ровный, а драконья дорога гладка, как девичья попка.
Разобрав поводья, сир Ролли пустил лошадь скорой рысью.
– Удачи, – закричал им вслед Иллирио. – Передайте мальчику – я сожалею, что не буду гостем на его свадьбе. Я присоединюсь к вам уже в Вестросе. Клянусь руками моей милой Серры.
Когда Тирион последний раз оглянулся на Иллирио Мопатиса, магистр стоял в своей парчовой мантии у паланкина, опустив массивные плечи. Его силуэт таял за поднятой копытами пылью, властелин сыров выглядел почти маленьким.
Через четверть мили Утка поравнялся с Хэлдоном-Полумейстером, и с этого момента они ехали бок о бок. Тирион вцепился в луку седла, неудобно растопырив ноги и мрачно ожидая от ближайшего будущего судорог в мышцах, волдырей и натёртых ссадин.
– Любопытно, как посмотрят на нашего карлика пираты с Кинжального озера? – спросил Хэлдон.
– Как на карликовую котлетку? – предположил Утка.
– Хуже Урхо Немытого среди них никого нет, – сообщил Хэлдон. – Он способен убить человека на месте одной вонью.
Тирион пожал плечами.
– К счастью, у меня нет носа.
Хэлдон одарил его тонкой улыбкой.
– Если мы встретим леди Корру на «Ведьминых зубах», ты можешь лишиться и кое-чего ещё. Ее называют Коррой Жестокой. Команда её корабля состоит из прекрасных девиц, и они оскопляют каждого мужчину, попадающего им в руки.
– Ужасы какие. Я ведь могу и штаны обмочить.
– Лучше не надо, – мрачно предупредил сзади Утка.
– Ну как скажешь. Если мы встретим эту леди Корру, я нацеплю юбку и скажу, что я – Серсея, всемирно известная бородатая женщина из Королевской Гавани.
На этот раз Утка засмеялся, а Хэлдон сказал:
– Забавный ты малыш, Йолло. Говорят, Лорд в Саване исполнит любое желание того, кто заставит его рассмеяться. Возможно, Его Серейшество прихватит тебя, чтобы украсить свой каменный двор.
Утка беспокойно поглядел на спутника.
– Не стоит о нем шутить, когда мы так близко к Ройну. Он все слышит.
– Поистине утиная мудрость, – сказал Хэлдон. – Прошу прощения, Йолло – нечего так бледнеть, я просто шутил. Князь Горестей не раздает свои серые поцелуи кому попало.
«Свои серые поцелуи», – при этой мысли у него по коже побежали мурашки. Смерть уже не пугала Тириона Ланнистера, но серая хворь – дело другое.
«Лорд в Саване – это просто легенда, – говорил он себе, – точно такая же, как рассказы о призраке Ланна Умного, который якобы обитает в стенах Кастерли Рок».
В любом случае он решил придержать язык.
Молчание карлика не осталось незамеченным, и Утка начал рассказывать ему о себе. По его словам, отец Утки был оружейником в Горьком Мосту, так что у него с рождения в ушах стоял звон металла, и он с младых ногтей учился владеть мечом. Рослый и пригожий парень привлек к себе внимание старого лорда Касвелла, который взял Утку на службу к себе в стражу – но тому хотелось большего. Он видел, как чахлый сын Касвелла становится пажом, потом оруженосцем и, наконец, рыцарем.
– Это был худосочный подлипала с испитой мордочкой, но у старого лорда были четыре дочери и один-единственный сын, так что этому сыну никто не мог и слова поперек сказать. Другие оруженосцы на тренировках боялись тронуть его даже пальцем.
– Но ты такой робостью не отличался, – Тириону было ясно как божий день, что будет дальше.
– На мои шестнадцатые именины отец выковал мне меч, – сказал Утка. – Лоренту меч настолько понравился, что он забрал подарок себе, а мой треклятый папаша даже пикнуть не посмел. Когда я стал возражать, Лорент сказал мне в лицо, что мои руки созданы для того, чтобы держать молот, а не меч. Что ж, я сходил за молотом и отделал его как следует, переломал ему руки и половину ребер. После такого мне пришлось как можно скорее покинуть Простор. Я переплыл море и вступил в Золотое Братство. Тут я несколько лет был подмастерьем кузнеца, пока сир Гарри Стрикленд не взял меня к себе в оруженосцы. Когда Гриф прислал весточку, что ему нужен наставник для его сына во владении мечом, Гарри отправил меня.
– И Гриф посвятил тебя в рыцари?
– Через год.
Хэлдон-Полумейстер тонко улыбнулся.
– Почему бы тебе не рассказать нашему маленькому другу, откуда взялось прозвище?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65