Странная штука память. Дунк совсем позабыл эти слова — да и сам старик скорее всего тоже.
Утро перешло в день, и шум турнира стал слабее. Потом башню наполнили сумерки, а Дунк все сидел у окна, стараясь не думать о пустом желудке.
Но вот послышались шаги и звяканье ключей. Дунк слез, и дверь открылась. Вошли двое стражников, один с масляной лампой. Следом слуга тащил поднос с едой. Замыкал шествие Эг.
— Оставьте лампу, поднос и уходите, — приказал он. Все послушно удалились, оставив, однако, тяжелую дверь приоткрытой. Запах съестного напомнил Дунку, как он проголодался. Здесь был горячий хлеб и мед, миска гороховой похлебки и вертел с жареным мясом и луком. Дунк сел перед подносом, разломил хлеб и запихнул кусок в рот.
— Ножа нет, — заметил он. — Они, видимо, боятся, что я зарежу тебя?
— Мне они этого не говорят. — На Эге был черный облегающий камзольчик с длинными, подбитыми красным атласом рукавами и вышитым на груди трехглавым драконом Таргариенов. — Дядя сказал, что я должен смиренно просить у тебя прощения за свой обман.
— Дядя — это принц Баэлор?
— Я не хотел тебе врать, — с несчастным видом сказал мальчик.
— Однако соврал. Взять хотя бы твое имя. Никогда не слыхивал о принце Эге.
— Это сокращенное от Аэгона. Так меня звал брат Аэрион. Теперь он в цитадели, учится на лекаря. Даэрон тоже иногда зовет меня Этом, и сестры.
Дунк взял вертел и впился зубами в мясо. Козлятина с какими-то чудодейственными, незнакомыми ему специями. Жир потек по подбородку.
— Ну, конечно, Аэгон. Как тот, Дракон. Сколько Аэгонов были королями?
— Четверо.
Дунк прожевал и отломил себе хлеба.
— Зачем ты это сделал? Хотел подшутить над глупым межевым рыцарем?
— Нет. — Глаза мальчика наполнились слезами, но он мужественно удержал их. — Я должен был служить оруженосцем Даэрону. Он самый старший из моих братьев. Я выучил все, что полагается знать хорошему оруженосцу, но Даэрон — не слишком хороший рыцарь. Он не хотел сражаться на турнире, поэтому мы, выехав из Саммерхола, оторвались от эскорта, но назад не вернулись. Он поехал дальше на Эшфорд, думая, что там нас не будут искать. Это он обрил мне голову. Он ведь знал, что отец пошлет за нами людей. У Даэрона волосы обыкновенные, темно-русые, а у меня — такие же, как у отца и Аэриона.
— Кровь дракона. Серебристо-золотые волосы и лиловые глаза — это всем известно. — Темен ты, Дунк, как погреб.
— Ну да. Вот Даэрон меня и обрил. Он хотел, чтобы мы скрывались, пока турнир не кончится. А потом ты принял меня за конюха, ну и… — Эг опустил глаза. — Мне очень хотелось стать оруженосцем. У Даэрона или у кого-то другого, мне все равно. Я сожалею, сьер. Правда сожалею.
Дунк задумчиво посмотрел на него. Он знал, что это такое, когда хочешь чего-то так сильно, что готов лгать напропалую.
— Я думал, ты такой же, как я. Может, так оно и есть — только по другой причине.
— Мы ведь правда оба из Королевской Гавани, — с надеждой сказал мальчик.
Дунк не удержался от смеха.
— Да, только ты с вершины Аэгенского холма, а я снизу.
— Не такое уж это большое расстояние, сьер. Дунк набил рот жареным луком.
— Как же мне теперь тебя называть — ваша милость или ваше высочество?
— Только при дворе — а в другое время зови меня Эгом, если хочешь.., сьер.
— Что со мной сделают, Эг?
— Мой дядя хочет тебя видеть. Когда покушаете, сьер. Дунк отодвинул поднос и встал:
— Я уже поел. Одного принца я уже пнул в лицо, незачем заставлять ждать другого.
* * *
Лорд Эшфорд предоставил свои покои принцу Баэлору. Туда-то Эг — нет, Аэгон, надо привыкать — и препроводил Дунка. Баэлор читал при свете восковой свечи, и Дунк опустился перед ним на колени.
— Встаньте, — сказал принц. — Хотите вина?
— Как будет угодно вашему высочеству.
— Налей сьеру Дункану сладкого дорнийского, Аэгон, — распорядился Баэлор. — Да не пролей на него — ты и так уже много ему навредил.
— Он не прольет, ваше высочество, — вступился Дунк. — Он хороший мальчик и славный оруженосец. Я знаю, он не хотел причинить мне вред.
— Не обязательно хотеть — довольно и того, что он это сделал. Аэгон должен был прийти ко мне, когда увидел, что его брат вытворяет с теми кукольниками. А он побежал к вам, и ничего хорошего из этого не вышло. На вашем месте, сьер, я, возможно, поступил бы так же.., но я принц, а не межевой рыцарь. Не стоит бить королевского внука, каким бы праведным ни был ваш гнев.
Дунк угрюмо кивнул. Эг подал ему серебряный кубок, полный до краев, и он отпил большой глоток.
— Ненавижу Аэриона, — с жаром произнес Эг. — Мне поневоле пришлось бежать к сьеру Дункану, дядя, — замок слишком далеко.
— Аэрион — твой брат, — твердо сказал принц, — а септоны учат, что мы должны любить наших братьев. Оставь нас теперь, Аэгон, я хочу поговорить со сьером Дунканом наедине.
Мальчик поставил штоф с вином и церемонно поклонился:
— Как угодно вашему высочеству. — Он вышел и тихо прикрыл дверь за собой.
Принц Баэлор пристально посмотрел Дунку в глаза:
— Сьер Дункан, позвольте спросить вас, насколько вы хороший рыцарь? Насколько искусно владеете оружием? Дунк не знал, что ему сказать.
— Сьер Арлан научил меня владеть мячом и щитом, а также попадать копьем в кольца и щиты на кинтанах. Баэлора, видимо, не совсем удовлетворил этот ответ.
— Мой брат Маэкар вернулся в замок несколько часов назад. Своего наследника он нашел пьяным в некой гостинице, в одном дне езды к югу отсюда. Маэкар никогда бы в этом не сознался, если бы не надеялся втайне, что его сыновья на турнире перещеголяют моих. Вместо этого они оба его опозорили, но что ему остается делать? Родная кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28