Знаете пословицу: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
– Раз так – ставьте Доватора.
Перед Антоном на столе в свете керосиновой лампы лежала развернутая на первой полосе «Правда», пахнущая типографской краской, морозом, снегом, метелью, сквозь которые она проделала нелегкое путешествие в двенадцать километров от железнодорожной станции до редакционного стола. Первые абзацы обширного сообщения Совинформбюро жирно чернели названиями населенных пунктов, отбитых у противника в ходе наступления наших войск под Москвой.
Просматривая подшивку предыдущих номеров, Антон понял, как надо делать выборку для районной газеты. Обязательно – начальный абзац, в нем общие сведения о положении на фронтах, переменах в лучшую или худшую сторону. Затем надо дать конкретику: боевые эпизоды из действий пехотинцев, летчиков, танкистов, артиллеристов, партизан. Из полного текста, напечатанного в центральных газетах, в районку умещается лишь малая часть. Но и это хорошо, потому что районка приходит в такие глухие углы, куда не поступает ни одна центральная газета, даже областная «Алтайская правда». На лесопункты, например, где, месяцами отрезанные от остального мира, живут и трудятся всего-навсего пять-десять лесорубов. У них нет радио, приезжают к ним чрезвычайно редко, только когда надо пополнить запас продуктов, единственная возможность узнать, что происходит в стране, в своей местности, на фронтах великой войны, на которую отправилось немало близкой родни, – это листочки районной газеты, которые они сначала внимательнейшим образом прочитывают, обсуждая каждую попавшую в них новость, а потом, соблюдая справедливость, делят по количеству курящих на самокрутки.
Последние известия Совинформбюро в «Правде» начинались рассказом о том, что на Ленинградском фронте воска генерала Федюнинского разгромили две немецкие пехотные дивизии, 11-ю и 291-ю; на поле боя немцы оставили свыше пяти тысяч трупов. Захвачено разного калибра, 21 танк, 91 пулемет, много другого военного имущества. Удачно действовали войска Западного, Калининского, Юго-Западного фронтов, продвинулись вперед, освободили от немецко-фашистских захватчиков города Волоколамск, Плавск. Летчики Западного фронта уничтожили и повредили 4 танка, 170 автомашин с войсками и грузами, свыше 100 повозок с боеприпасами. А пехотинец тов. Крехтин в бою за деревню П. в одиночку уничтожил гранатами 2 вражеских пулемета и заколол штыком 6 немецких солдат.
Антон быстро пометил красным карандашом для Антона Ивановича, что надо набирать, а сам взяться за другие газеты: «Известия», «Труд», «Алтайскую правду». Раньше, взяв в руки газету, он только лишь выуживал из нее новости, многое не читал совсем, только бегло скользнув глазами по строчкам и убедившись, что для него это не интересно. Более или менее внимательно прочитывал лишь очерки известных журналистов и, конечно же, то, что непременно читали все – фельетоны. Сейчас он читал и даже смотрел на газетные листы по-другому – как сопричастный к делам печати человек, которому надо учиться, перенимать секреты производства и мастерства. Знакомясь с новостями, он в то же время мотал себе на ус: на что обращено внимание газетчиков, какие поднимают они темы, как расположены материалы на газетных листах, что впереди, что потом, как выделены, подчеркнуты некоторые публикации и местом, на которое они поставлены, и шрифтом, каким они набраны, и размерами заголовков. Он изострял свое внимание, потому что эти знания были ему нужны уже сегодня, сейчас, в данные минуты, без них он не мог обойтись, а еще больше они пригодятся ему завтра, послезавтра, при подготовке следующего номера районки. Никогда еще движущие им интересы не имели такой настоятельной, практической причины; подобное происходило с ним впервые. Раньше все его знания приобретались совсем не потому, что они ему требовались, были для него необходимы, а лишь постольку, поскольку их преподавали в школе, они числились в учебной программе и их нельзя было избежать. А усвоить их можно было и на «отлично», и кое-как, на «посредственно», то есть, на «тройку», ничего от этого не менялось, отметка имела значение только для личного самолюбия, престижа среди товарищей. А сейчас знать нужно было обязательно, и не для оценок, а для серьезного, настоящего дела, с которым нельзя было справиться вслепую, невеждой, и знать прочно, с наибольшей полнотой.
И Антон напрягал всю свою сообразительность, внимание, память, как еще ему не доводилось это делать в каком-либо другом учебном процессе. Даже любимую военную историю он не изучал так пристально и углубленно. Ведь она тоже не была для него практически нужной, просто увлечение, не больше.
И при этом ему, сосредоточенному над листами газет, совсем не приходило в голову, что в эти минуты, часы, с этого зимнего вечера под вой сибирской вьюги, потрескивание фитиля в керосиновой лампе, в нем рождается профессионал, рождаются любовь и привязанность к публичному слову, журналистике, типографским навыкам, и они его уже не покинут, превратятся в его главное жизненное призвание, – хотя дальнейшая его жизнь пойдет и сложится так, что ему не придется отдаться этой страсти со всей полнотой и увлеченностью, всеми своими желаниями и помыслами.
Последней в стопке газет, прибывших в облепленном снегом мешке, лежала «Комсомольская правда». Антон начал знакомство с ней, как с другими газетами: с первой полосы. Его удивило, что на ней было помещено стихотворение. Стихам, если они появлялись в газете, отводили место где-нибудь в середине, а то и на последней странице под заголовком «Поэтическая рубрика».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109