Что-то из них уже носилось в воздухе, которым дышала страна, и Генка как более старший, чем вся его команда, в какой-то степени уже причастный к миру взрослых, в чем-то уже осведомленный, чутко улавливал кое-что из надвигающегося, незримо носящегося, готовящегося развернуться и сознательно и бессознательно одновременно претворял в затеянной им ребячьей игре…
6
Поначалу Антон участвовал в ней со всем присущим ему пылом. Как можно не загореться, остаться в стороне от охватившего всех азарта: неподалеку от их дома, на параллельной Лесной улице, действует маленький, еще дореволюционных времен, заводик фруктовых вод, вырабатывает сладкий квас, розовый клюквенный морс, яблочные и всякие прочие соки. В ворота заводика то и дело въезжают грузовые полуторки и конные подводы с бочками, ящиками, а обратно вывозят тоже бочки и ящики, но уже с готовой продукцией. Иные автомашины и подводы нагружены звенящими бутылками в проволочных клетках, в бутылках заманчиво плещется красное, желтое, зеленое ситро. Но вот весь заводской двор заполнили громадные дубовые бочки с чем-то. Бочек так много, что они загромоздили пешеходный тротуар возле завода, даже пустырь напротив, на другой стороне улицы, заросший крапивой и лопухами. Что в них, в этих бочках, во что превратится их содержимое?
В догадках и попытках разведчиков что-либо узнать проходит несколько долгих дней. Наконец разведчик «101», самый ловкий, самый пролазливый в Генкином отряде, приносит точные сведения: бочки прибыли с Украины, в них патока, из нее будут делать напиток под названием «медовуха». Обычно его делают из меда, а завод на Лесной улице будет делать медовуху без него, без единой даже капли, только из дешевой патоки. Но вкус и запах у напитка будут точь-в-точь пчелиного меда. Новая советская технология. В старые времена такого не умели, а советские инженеры – молодцы, придумали. Долго искали и все-таки научились превращать патоку в мед…
Многознающий Генка просвещал ребят: у нас в стране наука идет вперед семимильными шагами, наши специалисты творят и не такие чудеса. Не хватает мяса – они открыли, как делать его из сои, это такие бобы, их сейчас разводят на юге, на огромных плантациях, так что мяса скоро будет вдоволь, хоть лопни. Сливочное масло у нас тоже из растений, маргарин называется, даже вкусней и полезней того, что из коровьего молока сделано. Шелк всегда китайцы производили при помощи особых червей. А у нас научились такой же делать благодаря химии, ее достижениям, без всяких червей…
Разгадав секрет дубовых бочек, прибывших на завод фруктовых напитков, разведчики гордились: никто во всем доме, на всей улице не знает, для чего они появились, а они, разведчики, следопыты, знают. И при том – во всех подробностях.
Гордится и Антон.
Но так для него шло, пока действия разведчиков касались пивных бутылок деда Земскова, красавицы Риммы из зеленого деревянного дома и ее таинственного жениха, бочек с патокой и чего-нибудь подобного. Даже когда Генка занялся непонятно для чего расследованием, кто за кем «бегает», и стал составлять подробный список, заносить его в свой секретных журнал, – это только лишь как-то неприятно царапнуло Антона внутри, но еще не заставило его задуматься над действиями Генки, не отвратило его от них.
Но Генка все напористей и круче стал направлять подчиненных ему ребят на действия силой, кулаками, на то, чтобы получать нужные ответы «во что бы то ни стало». Придумал заключения в тюрьму: в дощатый дворовый сарай или в бетонный подвал с крысами.
А потом его задания разведчикам обратились и на взрослых, на сложности и всякого рода детали их была и отношений.
В угловом деревянном доме поссорились и даже подрались две семьи. Долгое время жили бок о бок мирно, ладно, по праздникам ходили друг к дугу, сидели за одним столом, выпивали и закусывали, орали потом пьяными голосами песни, и вдруг – без вина, без водки, при полной трезвости – шум, крики, звон разбитой посуды, расцарапанные в кровь лица. Одна из женщин другой семье с истошными криками грозит кулаком: «Я вас выведу на чистую воду, выведу! Вы у меня попляшете, поплачете в три ручья, таких, как вы, надо в Соловки или еще подальше!..»
– Что за этими ее словами: выведу на чистую воду, таких надо в Соловки и еще дальше? – услышал Антон размышления Генки. – Надо бы выяснить. А вдруг там такое… Соловки – туда политически вредных ссылают, почему эта тетка Соловками грозила? Зря ведь ничего не говорится…
В другой раз Антон услышал от Генки о Грише Толстых. Недавний деревенский парень, выпускник техникума, он жил в их доме, в первом подъезде, где и Антон с Генкой, на четвертом этаже, в общей трехсемейной квартире, занимая одну тесную комнатенку.
– Вчера он с женой в кино ходил. В новом костюме, принаряженный. С галстуком. И жена его в новых туфлях. Он же техник простой, всего только первый год работает. Телефоны по домам чинит, новые устанавливает. Зарплата у техника известно какая – только кой-как прокормиться. Откуда он мог деньги на новый костюм взять? Жене на туфли? Костюм-то, туфли – они ого-го сколько стоят!..
А вслед за этим бдительно Генку заинтересовали дворовые бабульки: сидят на лавочках до поздних часов и все говорят, говорят…
– Очереди ругают, – осуждающе сказал Генка. – За всем, дескать, что ни возьми, очереди – и за хлебом, и за крупой, и за маслом растительным… А уж за ситчиком или галошами с ночи надо становиться… Надо бы послушать их разговорчики повнимательней. Может, не только очереди, но и вообще все ругают, всю советскую власть? Я к ним кого-нибудь из наших девчонок подсажу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109