Время подходило к десяти, столовая закрывалась. Там он. Вот наглец, ломает весь план, расписанный по минутам. Не дай бог, сейчас появятся с пляжной сумкой Настя с Анной Николаевной, тогда заявление об экскурсии будет звучать как нонсенс. А Фитиль отошел к Кузьме, и они стали считать деньги. Я внутренне напрягся. Денег ни у Гарика, ни у Данилы не осталось, все они, тысяча двести рублей, у меня. Значит, ложки перестанут покупать. Что делать? Такого развития событий мы не предусмотрели. Я запаниковал. А со стороны отеля вместо Данилы показалась Истамбул. Как только Фитиль увидел ее, он снова подошел ко мне.
– Вот, оптом покупаем, три тысячи рублей.
– Нет! – я снова отказался. Я помнил, что мне Гарик строго настрого приказал ждать Данилу, с известием об экскурсии.
– А сколько ты хочешь за все?
– Нисколько.
Моя упертость, видимо, и сломала Кузьму, что-то заподозрившего. Если бы я сразу согласился взять деньги, они бы еще сто раз подумали, брать или не брать ложки, а тут подходило пляжное время. Сейчас толпа хлынет. Или зазывай на наперстки, или перекупи у меня по дешевке ложки и перепродай подороже. Навар с шариков будет или нет, еще вилами на воде писано: ни один отдыхающий рядом с ними не остановился даже из любопытства, а у меня за час с небольшим каждый второй отваливал по сотне рублей, не торгуясь. То, что я продал двадцать четыре штуки, они видели собственными глазами.
– Да отдай ты ему те шесть тысяч, что он проиграл, пусть успокоится, – вдруг зло заявил наблюдающий наш торг Кузьма.
В это время подошла Истамбул:
– Тебя прокурорша ищет, вы едете на экскурсию.
Я покидал ложки обратно в сумку.
– Я вам одну шляпку мужскую продал.
Истамбул пересчитала свой товар.
– А деньги?
Я полез в карман и достал триста рублей.
– С вас пятьдесят.
Сунув сдачу в карман, я вскинул на плечо сумку. По дороге мне навстречу потянулись постояльцы отеля. Меня догнали Фитиль с Кузьмой. Фитиль насильно совал мне в руку деньги.
– Все равно сейчас уезжаешь, вот шесть тысяч, возвращаю. И забыли. Кто помянет старое, тому глаз вон.
У меня непроизвольно выкатилась из глаз слеза. Неужели сработало? Но всю малину чуть не испортила Истамбул. Она подлетела к Фитилю и оттолкнула его.
– Чего хочешь от мальца?
– Шесть тысяч возвращаю, – взвился он, наступая на нее, – что я, бесплатно, что ли, ложки забираю? Сколько выиграл, столько и отдаю.
– Черт с ним, отдай, – сказала Истамбул, – вырывая пачку денег из рук Фитиля. – Дай я сама пересчитаю, а то ломанешь сейчас.
Чтобы считали так быстро, как она, я никогда не видел. Машинка счетная и то, наверное, считает медленнее. Истамбул отдала мне деньги.
– Бери. Не дело тебе торчать целый день на солнцепеке. Поезжай в город.
А Фитиль уже высыпал ложки на ту картонку, которая служила подставкой для стаканчиков. Всхлипывая от переполнявших меня чувств, я нес пустую сумку. За поворотом меня ждали Данила и Гарик. Увидев мое убитое лицо, они бросились меня успокаивать.
– Что случилось?
Я протянул им деньги.
– Продешевил.
Данила долго мусолил пачку.
– Здесь же шесть тысяч.
– Ага.

Глава XV. Ложкой по лбу

Я майкой насухо вытер лицо. Вовремя. Из отеля выходили Анна Николаевна и Настя.
– Мальчики, идем загорать?
– Идем, только подождите нас десять минут, – Данила тянул меня за руку в сторону столовой, шепча, – пошли скорее, а то закроется.
А я подтолкнул Гарика вперед.
– Анна Николаевна, познакомьтесь, пожалуйста, это Гарик, наш новый друг. Они живут в тридцать первом номере.
– У нас сейчас в квартире делают евроремонт, поэтому мы здесь ночуем.
Видно было даже через загар, как он покраснел. Наш новый приятель попробовал церемонно поклониться. Настя тут же съязвила:
– Ты что-то потерял?
– Прекрати издеваться, – одернула дочь Анна Николаевна. – Не слушай ее, у нее такая манера со всеми разговаривать. Пошли с нами на море.
– Так вы нас подождите? – воскликнул Данила. Вдвоем мы помчались к столовой. Дверь была уже закрыта. Не солоно хлебавши я отнес пустую сумку в номер и вернул ключ Анне Николаевне. Вот теперь можно было идти на море. Мы шли медленно, и нас догнали Горилла с супругой.
– А вы чего не завтракали? – не к месту спросила Нинэль Данилу, предварительно вежливо поздоровавшись со всеми. Горилла всем мужчинам пожал руку.
Теперь настала очередь разрыдаться моему приятелю. У него было такое страдальческое лицо, что сторонний наблюдатель обязательно бы подумал: у парня зуб болит. Данила горько выдавил из себя:
– Похудеть хочу. Волю тренирую, посмотрю, насколько хватит. Вы, Анна Николаевна, не переживайте, если надо будет, я наверстаю.
Гарик, шедший рядом с Настей, удивленно на него посмотрел. Я не придал своевременно этому значения. Мы как раз подходили к недавним моим соседям. Теперь рядом с Истамбул стоял Фитиль, а перед ним лежала груда расписных ложек. Неподалеку курили Бугай с Кузьмой. Дела у Истамбул шли великолепно: две стопки со шляпами таяли на глазах. Вся группа остановилась перед ними. Истамбул хорошо знала Анну Николаевну, жившую с нею на одной улице, и поэтому на правах старой знакомой сразу спросила:
– На экскурсию не поехали?
– На какую экскурсию? – Анна Николаевна была удивлена.
– Ну как же, вот Данила просил передать Максу, что вы в Сочи собрались. Он поэтому ложки свои оптом Фитилю и продал. По дешевке, можно сказать, торопился очень.
Бугай с Кузьмой, хоть и стояли в полоборота, но внимательно прислушивались к нашему разговору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42