Вскоре после того как они начали пахать каменистую на этом месте почву, их сильные тела покрылись потом.
Высокий светловолосый юноша, который, наконец, соизволил, как и остальные мужчины, надеть льняные штаны, сидел на краю постели и охал. На ноги он надел кожаные сапоги в виде чулка, ремешки которых аккуратно обвязал вокруг икр. Он взял железный топор из угла темного помещения.
– Я нарублю еще дров в лесу, чтобы разжечь сильный огонь в очаге, когда придет посредник. Между прочим, я знаю, кого Хелфгурд пришлет, – рыжего одноглазого Айзенхарда.
– Откуда ты это знаешь, любопытный братец Наякс? – спросила Зигрун. – И даже если одноглазый Айзенхард не очень хорошо видит, он различит на вкус ячменное пиво и мед. Может, он даже сам Один, потому что Один также стал одноглазым после того, как заглянул в колодец познания и потерял при этом глаз. А еще поговаривают, что иногда на плече у Айзенхарда сидит черный ворон. И его серая лошадь выглядит как Слейпнир, лошадь Одина. Не напрасно из его рода происходит король Бойорикс. Вероятно, из-за этого Хелфгурд и посылает Айзенхарда как посредника.
– Ба, да что ты себе воображаешь, – рассмеялся Наякс. – Он потерял свой глаз во время драки. Его чуть не забили до смерти после того, как он затеял ссору. А вороны слетаются к нему, потому что он пахнет падалью.
Зигрун в гневе обернулась и бросила в брата кусок дерева.
– Вороны выклюют твой дерзкий язык, если ты тут же не прикроешь рот. А теперь исчезни и наруби дров, бездельник. Я не хочу, чтобы Хелфгурд подумал, будто я происхожу из семьи лентяев.
Зигрун тихо вздохнула, когда ее брат исчез с топором на плече. Однако она на него не злилась. Она подумала о своих четырех братьях, которые во время их продвижения на юг погибли в боевых схватках.
Херта никогда так и не оправилась от этой потери, ведь дома были нужны сильные мужчины. Но в каком доме? Вряд ли в этой сбитой на скорую руку хижине, которую они соорудили перед надвигавшейся зимой, когда дальнейшее продвижение на юг закрыли им снежные бури. Забота о ежедневном пропитании прорезала глубокие морщины на ее лице. Мало что осталось от их прежде гордого рода с тех пор, как они покинули свою старую родину на берегу моря. Она обернулась и окинула печальным взглядом деревянную повозку. Херта безошибочно чувствовала, что и здесь они также долго не задержатся. Жертва, которую они принесут богине Нертус, вряд ли окупится. Но люди племени попытаются. Кровь зарезанного ягненка, молоко лучшей коровы, хлеб из лучшего зерна и орехи настроят Нертус на примирение. Люди обойдут пашню три раза против солнца, а затем принесут свою жертву. Нертус должна ее принять. С угрюмым видом Херта месила тесто, которое поставила накануне.
Когда она увидела смеющееся лицо дочери, досада ее прошла. Она вытерла руки, измазанные в муке, о юбку и потянула дочь к своей постели. Покопавшись под соломенным матрасом, она достала кинжал тонкой работы с рукоятью из рога оленя. Глаза Зигрун расширились.
– Это мой дар Хелфгурду? – спросила она удивленно.
Херта кивнула.
– Я получила кинжал в дар. Он достоин того, чтобы освятить им начало супружеской жизни. Конечно, если Хелфгурд, со своей стороны, принесет достойный подарок. Это не только быки и объезженная лошадь, это также щит, меч и копье.
– Я знаю, – подтвердила Зигрун. – Ты сомневаешься, что он принесет щедрые подарки.
– Нет, – засмеялась Херта. – А теперь поторопись с работой. Когда солнце сядет, придет посредник. До этого у нас еще полным-полно дел.
Весь в поту, недовольно ворча, к обеду с поля вернулся Зигмунд. Он считал ниже своего достоинства гонять быков и обрабатывать землю вместе со своими батраками. В кого только превратился теперь гордый и воинственный кимбер? В жалкого полевого раба! Он наполнил глиняную кружку ячменным пивом и выпил его одним глотком, затем рукой вытер губы и отправился к ручью помыться. Он знал, что на нем лежит задача принять посредника от Хелфгурда. Для этого он должен быть чистым, отдохнувшим и одетым в хорошую одежду. У ручья он наблюдал за своей дочерью. Она кормила свиней в хлеву рядом с домом. Он снова нахмурил брови. Не дело это для дочери свободного воина – кормить свиней. Однако последняя служанка умерла зимой, как и батраки, от голода и болезней.
– Я желаю тебе лучшей жизни, Зигрун, – тихо промолвил Зигмунд и начал старательно мыться.
Одноглазый Айзенхард приехал на роскошно украшенном коне мышиной масти и с легким презрением посмотрел на жалкое строение. Были ли эти люди действительно достойны связи с его родом, из которого происходит король Бойорикс?
Зигмунд вышел ему навстречу и приветствовал его в своем доме. Как и на Айзенхарде, на Зигмунде были надеты узко прилегавшая шерстяная нижняя рубаха с длинными рукавами, штаны до колен и нарядная цветная накидка из ткани, скрепленная застежкой на правом плече.
Айзенхард положил перед домом свое оружие. Зигмунд втайне восхитился ценным кожаным щитом с магическими знаками. Не был ли прибывший самим Одином? В любом случае Зигмунд будет с ним очень любезен.
В жилом помещении Айзенхард сел на скамейку, в то время как хозяин устроился на деревянном стуле. Стол ломился от мисок и тарелок, на которых были разложены мясо ягненка, ржаной хлеб, овсяная каша, сыр, сушеные фрукты и орехи. Кувшины полнились фруктовым вином и медом. Херта удалилась в угол помещения и ждала приказаний мужа, если гость еще захочет есть или пить.
Она знала, что переговоры затянутся до ночи. Потом к ним присоединятся еще их сын и батраки и Айзенхард будет так пьян, что даже не сможет сам взобраться на лошадь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109