Он проделал все так же и в этот раз, но, уходя, забыл убедиться, что она не дышит.
– Тебе не кажется, что для него это довольно грубая ошибка?
– Я уверен, что и он так подумает, когда прочтет об этом происшествии в завтрашней газете. Конечно, она к тому времени может умереть.
Однако она выжила. Но молодая женщина, висевшая на волосок от смерти в течение трех месяцев, в конце концов вышла из коматозного состояния, чтобы оказаться в другом – состоянии полного равнодушия к окружающему миру?
Вначале врачи думали, что из-за перенесенной ею травмы черепа у нее серьезно поврежден мозг. Затем стали полагать, что шок, который она испытала, находясь так близко от смерти, и драматические обстоятельства, предшествовавшие этому, привели ее рассудок в такое состояние, из которого ему уже никогда не выбраться. Прошло пять месяцев со дня трагедии. Полностью отключенная от внешнего мира, она была живой, но не жила.
– Мистер Бертон не собирается сдаваться, не правда ли? – Кэрри легонько подтолкнула его вбок. – Если бы было можно одной только силой воли вылечить кого-нибудь, эта девушка давно бы уже ходила и разговаривала.
– Мне кажется, что я заметил у нее сегодня какую-то ответную реакцию, – сказал Джис, допивая кофе. – Когда я обратился к ней, она слегка повернула голову, как бы следуя за звуком, и ее глаза казались менее пустыми.
– А старая миссис Трирз ходила по воде, – съязвила Рози, – ведь среди нас появился волшебник.
Джизус перевел взгляд на всегда невозмутимую и элегантную Рози. Она стояла в независимой позе, но со сложенными на груди руками и как бы защищалась от возможных нападок. Острый язык Джизуса был хорошо всем известен. Это была еще одна черта, которая не соответствовала общепринятому образу доброго, сдержанного психолога. На этот раз, однако, он простил колкость.
– Вы знаете, – серьезно спросила Кэрри, – что доктор Фогрел собирается перевести Энни Нил в Брендвил вместе с миссис Трирз?
– Ну, конечно, – сказал он, запуская пальцы в свои густые темные волосы. – Я удивляюсь, что он не сделал этого раньше…
Пронзительный вопль оборвал конец его фразы. За ним последовал еще один. Бертон, уже на бегу, резко опустил чашку на стойку, обогнул стол, выскочил из комнаты и устремился в направлении, откуда доносились крики. Пациенты толпились в коридоре, одни возбужденно переговаривались, другие плакали, как потерявшиеся дети.
Подоспевшие вслед за Джизусом врачи и сестры занялись этой возбужденной кучкой пациентов, предоставив Джису и Рози разбираться с источником криков. Опередив белокурую медсестру на несколько шагов, Джис остановился перед дверью пятнадцатой палаты. Ужасные вопли доносились оттуда.
– Позвольте мне самому все уладить, – поспешно обратился он к Рози. – Если мы войдем оба, это может напугать ее еще больше. – Он толкнул дверь и шагнул в палату.
Изменение в поведении Энни Нил было так разительно, что на секунду Джизус в изумлении остановился. Она теперь сидела на кровати, хотя, когда он оставил ее, она лежала без движения. Ее руки были прижаты к лицу. В этот момент крики смолкли, перейдя на жалобную мольбу.
– Нет, нет, – раздавались стенания, которые, казалось, исходили из самой глубины существа Энни.
– Все хорошо, – произнес он тихо. – Вы в полной безопасности. Все будет хорошо. – Поскольку Энни никто и никогда не навещал, стула у ее кровати не было. Джис переставил стул от кровати миссис Трирз и сел. – Все хорошо, – снова подтвердил он.
Отняв руки от лица, молодая женщина повернула голову и взглянула на него так, как будто узнала. Чувства переполнили Джизуса. В его памяти возникли бесконечные часы, которые он провел у ее кровати, беседуя с ней, уговаривая ее вернуться к жизни. И вот она начинает возвращаться. Успех был небольшой. Но, начиная работу с Энни Нил, он не рассчитывал и на это.
Рука Энни неподвижно лежала на кровати, и Джис прикоснулся к ней. Он сжал ее крепко, но без усилия, давая ей понять, что она может отнять ладонь в любой момент.
– Вы поправляетесь, – произнес он. – Вы в безопасности. Вам никто не причинит вреда.
Ее била дрожь. Изящная тонкая ладонь трепетала в его руке. Весь ее организм переживал тяжелый кризис. Однако Энни, похоже, пыталась успокоиться, обрести контроль. Она всхлипывала все реже, иногда замолкая на несколько минут. Помогая ей преодолеть шок, Джизус изучал полные ужаса голубые глаза. Они не были больше пустыми, они искрились слезами, повисшими на кончиках обрамлявших их угольно-черных ресниц.
Дверь со стуком открылась, и с деловитым видом в комнату вошла Рози.
– Это успокоит ее, – объявила она. – Пятьдесят миллилитров торазина должны на время ее унять.
– Выйдите отсюда. – Бертон сказал это спокойно, не отрывая взгляда от Энни. Та снова задрожала и начала всхлипывать.
– Это постоянное предписание, оставленное доктором Фогрелом в ее карте. Пустите меня.
– Рози, сейчас же выйдите из комнаты.
Авторитет Бертона в отделении был несравнимо выше, Рози повернулась и недовольно пошла прочь, бормоча угрозы и хлопнув напоследок дверью.
– Они стараются помочь, – попытался он ободрить свою пациентку.
Молодая женщина перестала дрожать, успокаиваясь от звука голоса Джиса. Он видел, как она сделала глубокий вдох и осторожно выдохнула. Он с удовлетворением наблюдал за тем, как она повторила это еще раз. Это была здоровая реакция на страх – попытка овладеть собой. Она сосредоточенно рассматривала свои ладони, потом медленно подняла взгляд на него.
Джизус с трудом поборол желание снова дотронуться до ее руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9