– Необычайно занимательно и высокодуховно! – Он прыснул. – Я совершенно заинтригован. Но позвольте узнать, чем вас не устраивает традиционный способ применения?
– Своей, если так можно выразиться, малой эстетичностью.
– Боюсь, не очень вас понял. Нельзя ли поподробней? А то тема уж больно интересная.
Я не выдержала и расхохоталась.
– Раз вам так уж интересно, извольте. На самом деле все очень просто. Может, конечно, я раскрываю глубокую коммерческую тайну, но вы свой человек.
– Мне, Таисия Никитична, смело можно доверить любую тайну, даже про туалетную бумагу, – раздался в трубке его заговорщицкий шепот.
– Ладно, иду с вами в разведку. «Атлантида» выдала мне наряд на «продакт плейсмент». Знаете, что это такое?
– Естественно. Эдакая ненавязчивая реклама товаров народного потребления в кинофильмах, телесериалах…
– Ага. И в книгах. Герой хватает топор, чтобы зарубить врага, но топорик у нас не простой, безымянный, а какой-нибудь известной фирмы. В кино клеймо покажут, а в книге пропишут название.
– Понятно. Тогда перед вами задачка. Туалетная бумага вещь специфическая.
– А мне, по условиям, надо упомянуть ее не меньше трех раз. Первый раз я ей промокнула кошачью лужу, второй – ребенок героини таскал бумагу в школу, нажевывал из нее шарики и плевался через трубочку в одноклассников.
– Оригинально, – одобрил Игорь. – И что, этот милый мальчик, плюясь, каждый раз восклицал: «Лучшие шарики из бумаги…» Как она у вас там называется?
– Неважно! И ничего он не восклицал, а маму попросил покупать теперь только бумагу этой марки. Другой, мол, плюется хуже.
– Чудный парень. Узнаю себя в детстве. Только я бы не стал говорить маме. Но, с другой стороны, какой же тогда «продакт плейсмент»?
– Вот вам смешно, – простонала я, – а мне еще третье появление проклятого «продакт плейсмента» изобретать.
– А если прямо по назначению? – посоветовал он.
– Дудки. В договоре прописано, что пропаганда прямого назначения настоятельно не рекомендуется.
– Таисия Никитична, зачем вы вообще на это согласились? Такой творческий человек, и занимается такой ерундой. Как-то у меня это с вами не вяжется.
– Да они пункт мне в договор внесли, не предупредив, а я не заметила и подмахнула.
– Договора, дорогая, надо читать, иначе смертный приговор себе подпишите.
– Теперь научена горьким опытом. А потом еще один немаловажный фактор, дорогой Игорь Ратмирович, за это деньги довольно приличные платят. Мне они сейчас не помешают.
– Хоть выбирайте в следующий раз для рекламы что-нибудь более приятное.
– Я выбирала, во-первых, из того, что осталось, а во-вторых, в чем была уверена. Деньги деньгами, но не желаю обманывать читательниц и навязывать им всякую гадость. Мне вот средство для похудения предлагали. Не сказать, чтобы вредное, но знакомые мои пробовали и потом из дома выйти боялись.
Игорь фыркнул:
– Что, до того исхудали, что страшно смотреть? Последняя стадия дистрофии?
– До этого не дошло, но есть им стало опасно. Любой проглоченный кусочек организм тут же перерабатывал и выбрасывал.
– Таисия Никитична, вы совершили непростительную ошибку. Реклама этого средства чрезвычайно эффектно сочетается с вашей туалетной бумагой. Правда, она бы тогда использовалась по назначению, а по контракту вам это не разрешено. И для средства для похудения вышла бы скорее антиреклама. Ой, – спохватился он. – Тема у нас с вами получается какая-то чересчур интимная. Лучше расскажите, какую продукцию вам еще предлагали? Из более интересной.
– Колбасу «Дедушкина радость».
– О-о! – восхитился он. – Чего же вы отказались?
– Как раз взяла. Ее и упомянуть-то требовалось лишь один раз. К тому же я ее пробовала. Вполне нормальная. В магазине на название купилась.
– И в вашем романе ее поедал беззубый дедушка?
– Не угадали. Кошка. Она всю ее с аппетитом съела, а потом напрудила лужу, которую моя героиня и вытерла вышеуказанной туалетной бумагой. Кстати, бумага тоже очень хорошая и мягкая.
– Да нет, колбасу лучше бы дедушке поручить, – заспорил он. – Вдруг вас теперь оштрафуют. Мол, колбаса годится только для кошек.
– Ах, Игорь Ратмирович, как далеки вы от народа. Дедушка старенький любую колбасу слопает, а избалованная домашняя кошка – только хорошую. Гадость есть не станет. Так что мой выбор точнее.
– Мудро, – признал он свое поражение. – Ну да Бог с ней, с рекламой. Что вы помимо этого-то поделываете? Понимаете, надо бы встретиться по нашему с вами будущему проекту. Возникли кое-какие вопросы.
– Встретиться с вами и с Феликсом? – Я насторожилась.
– Как раз наоборот. Я хочу предварительно с вами встретиться как раз без Феликса. Это очень важно.
– Ну вот закончу книгу, вернусь в Москву…
– А вы не в Москве?
– Скажем так, в Подмосковье.
– А-а. Медовый месяц… – Голос его поскучнел.
Сама не знаю почему, но мне захотелось немедленно его разуверить.
– Я тут совершенно одна.
– В медовый месяц! – голос его вновь обрел ехидные интонации.
– Медовый месяц давно прошел. Я тут работаю.
– Так давайте я к вам подъеду, чтоб ваше время не тратить.
– Вас Феликс ко мне подослал?
– Тася, при чем тут Феликс?
– При том, что я здесь ото всех скрываюсь. И от Феликса, и от мамы, и даже от мужа.
– Интересный поворот.
– Вы сами мне велели подумать.
– И что ты надумала?
– Пока ничего. Работаю.
– Тася, я никому не скажу ни слова, но поговорить мне с тобой надо.
Если честно, я испугалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39