Ускорила шаг, потом побежала. Прозвучали позывные, и из открытых окон соседних коттеджей донесся голос диктора.
Вбежала в гостиную запыхавшись, сердясь на себя. Щелкнула рычажком включения и услышал обрывок фразы:
- ...великого ученого нашего времени.
Медленно, словно из тумана, проступило на экране чье-то лицо. Сперва изображение было нечетким и даже распадалось на структурные элементы. Но вот оно стабилизировалось, и Вера узнала Натаниэла. Лицо его было мрачным - то ли от переутомления, то ли почему-то еще. Говорил он сухо, отрывисто, и это сразу насторожило Веру.
- Ио - планетка побольше Луны, от нее до Юпитера ближе, чем от Земли до Луны. Здесь не полюбуешься небом. Неприветливый, суровый уголок Вселенной. Особенно грозна ночная сторона Юпитера. Встает черной стеной, гасит звезды, закрывает почти все небо, наваливается, падает - вот-вот раздавит. Впечатление гнетущее, трудно привыкнуть. Красное пятно Юпитера напоминает глаз фантастического хищного чудовища. О нем говорят: кровавое око. Дэвид назвал Красное пятно окошком планетного реактора. Астрофизические исследования показали: это канал, по которому транспортируется тепло из недр планеты. И Дэвид Кинг принял решение сбросить свои пирамиды именно на Красное пятно.
"А где же сам Дэвид? - подумала Вера. - Почему его не видно?"
Изображение Натаниэла исчезло. На экране появилось светлое пятнышко ракеты - словно темный жучок пополз по огромному зеркалу. Увеличение. Хорошо видно: от ракеты-носителя отделяются и одна за другой летят к этому зеркалу черные маковые зернышки. Их траектория искривляется, выплывает край Красного пятна, зернышки летят над ним, обозначаясь пунктиром и исчезая в огненном хаосе. Ни вспышки, ни даже малейшего нарушения поверхностной структуры. "Значит, запрограммировано на глубину, - подумала Вера. - Только на какую? Наверно, и Дэвид там, на космическом корабле. Почти наверняка. Не такой у него характер, чтобы сидеть на базе и спокойно смотреть, как кто-то другой делает Юпитеру энергетические инъекции".
Снова возникло мрачное лицо Натаниэла.
- Совершенно ясно, что предусмотреть режим работы такого "реактора", как Юпитер, невозможно. Пришлось ждать. Велись непрерывные наблюдения, вся наша аппаратура работала безотказно и с полной нагрузкой. Если бы произошли малейшие изменения - температуры, силы свечения, магнитного поля, - это было бы сразу же зафиксировано. Но характеристики планеты и космического пространства вокруг нее оставались неизменными...
Вера оперлась локтями о колени, положила голову на ладони и закрыла глаза.
Сухощавое лицо Натаниэла раздражало ее. Чего он тянет? Сказал бы сразу, что случилось. Чувствуется же, что экспедиция не смогла выполнить своей задачи, так к чему же все эти длинные разговоры...
Слушала длинную и сухую информацию, а воображение рисовало живые картины. Дэвид сердится, сдвигает брови, просматривая показатели электронных систем. Садится к компьютеру, ходит по своей каюте, вернее - топчется на месте, потому что где уж там походишь: теснота, всюду торчат приборы. Он не хочет, просто не может поверить, что главное дело его жизни лопнуло как мыльный пузырь. Снова расчеты и расчеты. Творческое беспокойство и недовольство собой высушили его, щеки запали, нос с горбинкой кажется огромным, но глаза по-прежнему поблескивают неутомимой энергией. Наверно, если бы сняли фотопсихограмму, было бы зафиксировано сильное биоэлектрическое поле вокруг всего тела, а в глазах это заметно и без того. И откуда только берется у него такая сила? Спал мало, не больше двух-трех часов по земным суткам, и едва вставал, сразу же к телефону: вызывал дежурных операторов, надеясь услышать что-нибудь утешительное. Но ситуация не менялась, характеристики оставались стабильными.
"И почему это Натаниэл все еще нудно разглагольствует? с каким-то подсознательным раздражением подумала Вера. - Это ведь уже не информация, а репортаж..."
Глаз не раскрывала, так ей было лучше, и монотонный голос, принесенный лазерным лучом из космоса, продолжал трансформироваться в живые сцены.
- Когда минули контрольные сроки, установленные Дэвидом, - продолжал Натаниэл, - а картина все не менялась, он решил облететь Юпитер по ближайшей орбите, чтобы проверить характеристики планеты при помощи бортовых систем. Далеко не все были сторонниками полета, но Дэвид на это не обращал внимания. Согласился только, чтобы кораблем управляли с базы,электронная машина поведет по самой оптимальной орбите. Готовился к полету тщательно. Буквально нафаршировал корабль своими приспособлениями и всякой аппаратурой. Капаметр, регистрирующий количество антипротонов, различных типов анализаторы, гиперонный микроскоп и даже тахитрон, огромный тороид, предназначенный для перезарядки атомов. Это был не корабль, а летающая космическая лаборатория.
Натаниэл умолк, и Вера открыла глаза. Наконец-то увидела Дэвида! Вот он неуклюже идет к кораблю, вероятно, не привык еще к скафандру... Оглянулся, словно посмотрел в Верины глаза, и взгляд его был такой необычный, такой острый, что Вера похолодела.
"Удивительно, - подумала она глядя, как Дэвид входит в корабль, как закрывается за ним люк. - Такое расстояние в пространстве и во времени, а заряд эмоций доходит..."
Через некоторое время, просматривая запись этой видеопередачи и зная, что произошло. Вера не могла унять сердце: такой это был взгляд - щемящий, жгучий. Болезненный вздох и вместе с тем торжество могучего человеческого духа.
Старт. Ракета медленно, словно нехотя, поднимается вверх - черное веретено на четком фоне диска Юпитера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15