Но Де Грилл… Советник страшно расстроится — ведь подобная экзекуция не решит проблему. Эрмин поручил ему следить за мальчишками и не допустить смертоубийства, которое может вызвать вспышку кровавой мести прямо накануне королевской свадьбы. Тумаками тут делу не поможешь.
— Я был о вас лучшего мнения, Фарел, — сухо произнес Сигмон. — Подумайте, в какое положение вы ставите хозяйку дома. Если что-то случится во время приема, это, конечно, скажется на репутации Эветты. Едва ли после этого она будет вам благоволить.
Светловолосый Верони поджал узкие губы и что-то тихо буркнул себе под нос.
— А вы, Лавен, — повысил голос граф, — зачем вы явились сюда тайком, под покровом ночи, как наемный убийца?
— Я не убийца! — рявкнул Летто. — Это дело чести!
— Чести? — ухмыльнулся Сигмон. — О ней вы расскажете королевским дознавателям, если неподалеку найдут покойника с дырой в груди от вашего клинка. Тайное убийство, вот что скажут вам в ответ дознаватели.
Лавен выругался, грубо, как рыночный торгаш, и выхватил свой узкий клинок. Лунный свет скользнул по лезвию, обращая сталь в живую молнию.
— Убирайтесь, — приказал Летто. — Это не ваше дело, и не лезьте в него, проклятый шпик! А не то…
— Не то — что? — переспросил Сигмон, борясь с желанием отобрать у юнца дорогую игрушку и забросить ее в реку. Вместе с владельцем.
— Не то ваша прогулка может окончиться, так и не начавшись, — процедил Верони и тоже обнажил клинок.
Сигмон смотрел на двух пареньков, стоявших напротив и грозивших ему клинками, годными протыкать лишь атлас и бархат. Ему не нужно было обнажать свой меч, забравший души сотни упырей. Он справился бы с ними играючи, одной правой рукой, с которой он никогда не снимал перчатку. Двое забияк с игрушками, дети, не видевшие в жизни ничего страшнее похорон престарелого дядюшки. Это было бы смешно, если бы это не было так грустно.
— Ну что вы, господа, — выдавил Сигмон, чувствуя, как пылают от гнева щеки. — Зачем же сразу так…
— Ну, — Летто топнул ногой и вскинул клинок.
Ла Тойя торопливо отступил назад, чуть подогнул ногу, вскрикнул и повалился на спину, размахивая руками.
Здоровяк Лавен удивленно вытаращил глаза, расхохотался и опустил клинок. Верони криво улыбнулся, потом прыснул в кулак, совсем как ребенок, и тоже засмеялся.
Сигмон лежал на спине и испуганно таращился на дуэлянтов. А те смеялись хором — заливисто и громко, как умеют смеяться только те, кто еще помнит детство.
— Умора, — выдавил Лавен, — а сам-то…
— Грубиян повержен, — объявил Верони, возвращая клинок в ножны. — Пойдемте отсюда, господин Летто, здесь слишком сильно пахнет деревней. Вечер испорчен, так попробуем наверстать упущенное в танцевальном зале.
— И то, — согласился Лавен. — Чего уж теперь. А в следующий раз для нашего разговора подберем более подходящую компанию.
— Вы правы, — согласился Фарел. — Двух или трех добрых друзей, перед которыми не стыдно обнажить клинки.
— О да! Это вы точно сказали, Верони, — добрых друзей.
— Так идемте прочь, оставим этого хама наедине с самим собой. Нас ждет прекрасная Эветта!
Раскинув руки, Сигмон лежал на спине, смотрел в звездное небо и слушал, как удаляются голоса несостоявшихся дуэлянтов. Зверь внутри его, уже усмиренный и закованный в цепи рассудка, вяло ворочался, тихо жалуясь на то, что нынче ему не дали воли. Он подсказывал, что в уходящих больше не было гнева и злости — все потрачено на случайного свидетеля стычки. Сегодня Верони и Летто уже не схлестнутся — это Сигмон знал точно. И гордился собой: он удержал кровожадного зверя на цепи, выполнил просьбу Эрмина, сохранил свой образ неотесанного деревенского увальня. И сделал это просто — всего лишь упав на спину.
— Попрошу выплатить мне ставку королевского шута, — мрачно произнес он вслух. — Двойную. И вперед за полгода.
Застонав, он приподнялся и сел. Вытирая холодный пот со лба, Сигмон заметил, что руки дрожат. Как тяжело было сдержаться. Немыслимо тяжело притворяться шутом тому, кто заслужил прозвище Мясник Дарелена.
Крохотный комочек из перьев упал с ночного неба прямо на плечо Сигмону. Возмущенно зачирикал, запрыгал по плечу и от полноты чувств расплескал свое негодование по рукаву черного бархатного камзола.
— Двойную плату за полгода вперед и визит к королевскому портному, — сухо сообщил Сигмон воробью.
Потом он вскочил на ноги, быстро и легко, как разбуженная кошка, и бесшумно растворился в темноте сада — Эрмин Де Грилл желал видеть своего подчиненного. Немедленно.

* * *

Из распахнутого настежь окна тянуло холодом и сыростью. Осенняя ночь пыталась забраться в комнату, но жарко пылающий камин успешно теснил ее прочь, оставляя на поле битвы лишь легкую прохладу.
Корд Демистон откинулся на спинку стула, заложил руки за голову и потянулся, разминая затекшие плечи. Огромный письменный стол стоял рядом с камином, и капитану городской стражи Рива было тепло и уютно. От тепла клонило в сон, и потому Корд не закрывал окна — ночная прохлада освежала, не позволяла впасть в блаженную дрему.
Выпрямившись на скрипучем стуле, капитан потер ладонями лицо и с ненавистью глянул на груду бумаг на столе. Предписания, указания, распоряжения, доклады, доносы, счета от кузнецов… Как хорошо было в Ташаме! Савен вызывал капитана, устраивал ему разнос, а после простым человеческим языком объяснял, что требуется от стражи. И ночная смена обычно заключалась в том, что Корд гулял по ночному городу, проверяя караулы и наслаждаясь свежим ночным воздухом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22