Но Ронса постепенно оживала, в воде опять показались быстрые, обтекаемые тела. Чважи решительно отказывался выходить в степь, за линию холмов, Смерть пугала его еще больше, чем вода. Альхейм находил такое его поведение довольно странным для собиравшегося умереть восьмилапого, но не все в пауках доступно человеческому пониманию.
Поэтому Чважи отчаянно карабкался по склонам, то и дело содрогаясь от боли, когда тыкался обрубком лапы в землю. Альхейм крепко держался за седло, но ноги в стремена не вставлял, памятуя о падении. Двигались приятели очень медленно, и к ночи гвардейцу стало ясно, что они оказались под облаком Смерти.
- А ножки у гриба совсем не стало, - поделился он своими наблюдениями с Чважи. - Шляпка посветлела и расплылась, теперь похожа на обычное облако, только круглое и пониже, чем все остальные. Оно над нами... Мы умрем, Чважи?
"Не знаю. Но думаю, что останавливаться нельзя, надо уходить как можно дальше."
- Речные твари ведут себя, будто ничего не случилось.
"У них своя жизнь, у нас своя. А еще у них нет разума. Я буду идти всю ночь, если ты действительно хочешь, чтобы я доставил тебя домой."
Альхейм тихонько вздохнул. После марша Гвардии ему отчаянно хотелось вытянуться на земле, у костра, хорошо бы еще чтобы Равид играл на своей дурацкой флейте... А вместо этого весь остаток дня они ползали по холмам, а ночью наверняка свалятся в Ронсу.
"Я буду осторожен," - пообещал Чважи. - "Я меньше твоего хочу упасть в реку."
Больше всего гвардеец боялся уснуть и вывалиться из седла. Ночь выдалась темная, наверное, облако Смерти закрыло собой звезды. Совершенно ничего вне различая вокруг себя, Альхейм цеплялся за луку седла, и пытался что-нибудь придумать. Паук не вмешивался в его мысли, и постепенно воин забыл о нем.
Что, если все горожане соберутся и уйдут на север, к горам? Правда, тупых самок... Прости, Чважи! Разгневанных самок не уговорить покинуть Запретные Сады, у них не хватит мозгов - ну ведь это правда, Чважи! - понять, что пока они там, потомство обречено, а вовсе не находится в безопасности. Но тогда можно уйти без самок. Если их слишком долго уговаривать, то чего доброго вырвутся из Садов в город, перекусают всех. Люди уйдут на север, без смертоносцев. Какая странная мысль! И что же они станут делать?
Жить, вот и все. Главное, защититься от врагов и найти пропитание. С пропитанием все просто - его везде много для хорошего охотника. Вот только из людей охотники скверные, если восьмилапые не помогают им, люди сами становятся добычей. Кто отгонит хищников импульсами Гнева? А о меде и вовсе придется забыть, только пауки с их скоростью могут быстро доставить медоносов к улью и так же быстро унести с грузом. Пчел в их городе никакой Гнев не проймет, но от погони отбиться можно. А еще: где взять одежду, если нет паутины?
Спрятаться от скорпионов и шатровиков, от гигантских стрекоз еще кое-как можно, для этого надо подняться высоко в горы. Там холодно, но люди умеют пользоваться огнем... Опять: а где взять теплой одежды? Даже шатровики, у которых паутину не так-то просто отнять, не живут в горах. Да там и вообще никто не живет, кроме отвратительных существ с красной, человеческой кровью. Значит, там, где безопасно - нет пищи, там, где сытно - человек сам становится добычей.
Альхейм в задумчивости почесал затылок и едва не сорвался вниз, когда Чважи полез на особенно крутой обрыв. Что же делать? Неужели люди и правда обречены без помощи смертоносцев? Но как же тогда двуногие пережили Эпоху Войны, предшествовавшую Эпохе Рабства? Рабов пожирали, но перед этим откармливали, защищали. А как было до этого? На ум пришла старая легенда о происхождении жителей города. Согласно сказанию, они не были рабами, а заключили Договор с Повелителем, спустившись с гор. Скорее всего, это обычное вранье... Однако легенда предполагала, что в горах можно выжить.
"В горах нельзя выжить," - напомнил о себе Чважи. - "Там замерзает вода. Замерзает кровь."
- А как же существа с красной кровью? Ведь они там живут? - напомнил Альхейм.
"Красная кровь легче переносит холод. Но и эти твари не могут жить в снегах. Альхейм, разве ты уже не хочешь умереть, защищая город от врагов Повелителя?"
Гвардеец не нашелся, что ответить. В голове пробегали мысли, одна хуже другой, и все их видел Чважи... Как старослужащие ухитрялись скрывать их от пауков? Теперь уж Альхейма этому никто не научит.
"Этому нельзя научить, насколько я знаю. Это приходит само. Альхейм, ты близок к предательству. Если я пойму, что ты забыл Повелителя, я убью тебя. Пока мы идем в город... Горы впереди, на севере. Возможно, ты увидишь их, если нам не удастся пересечь Ронсу раньше. Тогда, надеюсь, ты поймешь, что жить там невозможно. А пока будь осторожен в своих мыслях."
- Но как, Чважи?! - взмолился Альхейм. - Я ведь всего-навсего человек, люди не могут контролировать свои мысли!
"Скверно. Я не вижу разницы между мыслями и словами. Если для тебя она существует, то это видимо и есть то, что люди называют ложью. Я знаю, что верные Повелителю двуногие презирали ложь."
Альхейм задрал голову, пытаясь увидеть хоть одну звездочку. Тогда можно было бы подумать о ней... Но нет, тьма непроглядна. Ночь все тянулась и тянулась.
- Может быть, остановимся? Тебе нужен отдых, я мог бы поспать и привести мысли в порядок.
"Я решился идти всю ночь. Смерть следует за нами по пятам. Я чувствую ее в реке, утром ты увидишь на поверхности мертвых тварей."
- Но как Смерть могла попасть в Ронсу?!
"Не знаю. Знаю только, что это Смерть, это древнее знание. Оно скрыто за сотнями лет, за поколениями сородичей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89