– Добрый день, – приветствовал он их на плохом английском. – Добро пожаловать в Альп-де-Монтезье, ваши высочества. Не желаете ли проверить караул?
– Нет, – сказал Ник, прежде чем Роз успела открыть рот. – Мы ведь не хотим проверять караул, дорогая?
Дорогая?
Роз моргнула. Потом до нее дошло. Стюард в самолете говорил, что люди ждут от них брака по расчету, заключаемого, чтобы обмануть страну.
Созданный стереотип следует сломать.
Сглотнув, Роз удержала Ника за руку.
– А почему бы и нет? – сказала она. – Мы так рады, что приехали сюда, – продолжила она на местном диалекте – смеси итальянского и французского. – Девочкой я любила эту страну. В пятнадцать лет мне пришлось уехать – вы ведь знаете, что мои родители разошлись? – а Ник рано осиротел. Поэтому мы оторвались от своих корней. Вы должны нас простить, если что-то здесь будет нам непонятно. И научить нас.
И она сладко улыбнулась принимающему официальному лицу, глядящему на нее с изумлением и даже с некоторым ужасом.
– Спасибо, что встретили нас. – А потом, сунув ошарашенному офицеру Хоппи, расцеловала его в обе щеки. – Уверена, нам будут рады. Вы очень добры.
Ник и офицер застыли друг против друга в состоянии ступора. А она, не давая никому опомниться, потащила Ника за руку к выстроившейся шеренге. Улыбнулась первому в строю и спросила его имя. Ник покорно плелся за ней вдоль строя, перед каждым останавливался, пожимал руку, вынуждая солдат опускать для этого ружья. Роз каждого из них награждала чарующей улыбкой.
К концу процедуры Ник плохо понимал, что происходит, и подозревал, что не он один. Ровная линия строя уже несколько разрушилась, а солдаты хоть и пытались выглядеть сурово, но все равно начинали улыбаться.
– Что делаем дальше? – все еще сияя, спросила Роз, вернувшись к офицеру. Забрав у него Хоппи, она и его одарила улыбкой.
– Ваш лимузин доставит вас во дворец, – напряженно отрапортовал офицер.
– Я не успела узнать ваше имя, – сказала Роз.
– Я старший по персоналу.
– А имя?
Офицер смотрел на нее так, словно она несла бог весть какую тарабарщину.
– Я – Роз, – привела она доступный для его понимания пример. – Это – Ник.
– Сэр. Мадам.
– Да, но у нас и имена есть. – Ее улыбка пригвоздила его к месту. Сразу становилось понятно, что она намерена настоять на своем.
– Жан Дюпье, – пробормотал он.
– Приятно познакомиться, Жан. Раз вы старший по персоналу, то нам, вероятно, придется часто встречаться. Это моя собачка, Хоппи. Вы поедете с нами в лимузине?
– Я – нет.
– Очень жаль. В таком случае встретимся во дворце. Водитель знает дорогу?
– Конечно. – Офицер явно оскорбился.
– Ой, простите. Конечно, знает. Вы должны простить мне, что я сразу не поняла. Но не волнуйтесь. Мы здесь надолго, так что время научиться у нас будет.
Первые несколько минут в лимузине они не разговаривали. Обоим требовалось время, чтобы оправиться. Нику, во всяком случае, требовалось. Он до сих пор находился под впечатлением от выстроенного для их встречи караула. И от представления, устроенного Роз.
– Стюард был прав, – сказала она, глядя в окно на проплывающий мимо пейзаж. Горные пики со снежными шапками, возвышающиеся вдали, завораживали. На полях вдоль дороги фермеры убирали сено, складывая его в стога.
– Кажется, мы нажили врагов еще до приезда, – медленно произнесла она. – Как такое могло случиться?
– Наверное, иного и не следовало ждать.
А чего им следовало ждать? Взгляды, которыми награждали их солдаты – по крайней мере до импровизированного приветствия Роз, – были отчужденными и презрительными. А это крохотная часть армии, представляющей собой значительную силу.
Роз задумалась. По ее лицу пробежала тень страха.
Хоппи спрыгнул с ее колен, приблизился к Нику, тронул его лапой.
– Он полагает, ты нуждаешься в утешительных объятиях.
– Я не нуждаюсь в объятиях.
– Возможно, я нуждаюсь, – робко сказала она.
– Вряд ли нам стоит расслабляться.
– Ладно. – Она взяла Хоппи, обняла его. – Извини.
Почему он не захотел ее обнять? Почему она так легко выводит его из равновесия? Они оба в беде. Обрести поддержку друг в друге будет нелишне.
Но если он сейчас ее обнимет…
– Нам надо быстро сориентироваться, – сказал он, отчаянно пытаясь не забуксовать на этой мысли. Отбросить эмоции. – Роз, мы ничего не знаем. Куда, к дьяволу, делся Эрхард?
– Я была уверена, что он нас встретит.
Его практический ум пытался разобраться в происходящем. Отвлечься от сидевший рядом Роз. Зацепиться за что-то важное.
В Лондоне идея наследования казалась разумной. Здесь его уверенность сильно поколебалась. Два человека в незнакомой стране, угрожающие тем, кто у власти.
– Нам следует как можно скорее принять решение, что делать. Черт, этого я не предвидел. Мои люди…
– Твои люди?
– Мои коллеги проверяли здешнюю ситуацию. Ничто не сулило возможности вооруженного восстания. Ничего угрожающего. Но сейчас…
– Домой я не вернусь.
– Возможно, придется.
– Домой я не вернусь, – повторила Роз и прижала к себе Хоппи сильней. Хоппи лишь страдальчески вздохнул, видимо, ему было не привыкать служить средством утешения. – Меня можно уговорить ухаживать за животными где угодно, только не в Йоркшире.
– Что неладно с Йоркширом?
– Семья. Это и тебя касается тоже. Можешь не рассчитывать, что после бракосочетания у тебя появятся какие-либо права. Только на бумаге. Никакой семьи. Никаких цепей. И я хочу разобраться с этим местом в конце концов. Понятно?
Хорошенькое дело. Желание ее обнять следует задавить в себе прямо сейчас. Хотя по какой-то причине оно лишь усугубилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33