мне хотелось сменить одежду и купить косметику, чтобы выглядеть постарше. Потом нашли пункт скупки и продажи подержанных машин и, доплатив, обменяли пикап на тачку поновее. Хантер попытался взбрыкнуть, но я объяснила, что, пока мы катаемся на его металлоломе, никто не сдаст нам приличного жилья. Я собиралась подкатить к агентству по найму жилья на респектабельной машине, одетая в соответствующий прикид, и заплатить за аренду не наличными, а банковским чеком, с отпечатанными на нем нашими именами.
Приметив камеру хранения, я велела ему подъехать, арендовала ячейку, спрятала туда нашу наркоту и часть наличных, после чего мы въехали в город и остановились в Рамада. Хантера ломало, потому что взять дури с собой я ему не разрешила, но мы основательно подкрепились в «Красном омаре», а потом купили пива, и я затрахала его до потери пульса. После этого я забрала у него маленькую записную книжку с адресами, телефонами и цифрами, касающимися его наркотического бизнеса, и нашла номер Орни. Связаться с ним по телефону было нелегко. Нужно было позвонить в маленькую бакалейную лавку неподалеку от того места, где он жил в Виргинии, и оставить сообщение. Он перезвонил через пару часов. Я рассказала ему о том, что произошло в Вэйленде (разумеется, в отредактированном варианте), и поделилась своими соображениями, а он сказал, что мысль удрать была правильной, а теперь нам следует затихариться и ни в коем случае не толкать в Майами никакой травки. А он скоро к нам приедет.
На следующий день я приоделась на манер одаренных мамаш и талантливых девиц Вэйленда: коричневатый костюм с белой полотняной блузкой, дорогущие, в тон костюмчику, туфли, прихватила такую же сумочку, нацепила на шею нитку фальшивого жемчуга и наложила на физиономию столько косметики, что вполне могла сойти за семнадцатилетнюю. Взяв наличные Хантера (12 580 долларов), я открыла счет в ближайшем отделении городского банка, после чего поехала в агентство недвижимости и сняла квартиру с мебелью на Берд, на дальней стороне автострады, назвавшись Эмили Луизой Гариго. В правах у меня, ясное дело, стояло совсем другое имя, но, поскольку я выдала себя за новобрачную, леди из агентства разворковалась, сказала, что у них (это в Вестфилд-Лейкс) снимает жилье уйма молодых парочек и что мы будем там как дома. Я раздобыла нам телефон, причем подключила все функции, хотя на это ушла уйма наличных, потому что ни у него, ни у меня не было не только кредитной истории, отсутствовал даже номер социального страхования. От всех старых документов я избавилась и обзавелась водительскими правами с новым именем.
И вот мы, парочка бросивших школу старшеклассников из захолустья, поселились среди старательных обывателей, ребят, подвизающихся в ресторанах быстрого питания, владелиц пуделей, почтальонов, вспомогательного персонала аэропорта и помощников менеджеров больших магазинов. Мне (хотя, наверное, не Хантеру) пришло в голову, что я во все это вполне вписываюсь, ибо предполагалось, что как раз такой образ жизни и ждет порядочных девушек после выпускного бала. Только вот школу я не закончила и уж порядочной всяко не была. В глубине души я ощущала себя преступницей, причем получающей удовольствие от нарушения правил и законов. О деньгах беспокоиться не приходилось: в камере хранения находился изрядный запас наркоты, и нам следовало лишь дождаться Орни, который подскажет, как ею распорядиться. Имелось у меня и несколько других идей, делиться которыми с Хантером я, разумеется, не собиралась. Например, я подумывала стать дорогой проституткой, хотя понимала, что тут мне еще учиться и учиться.
Беда, однако, заключалась в том, что Хантер был из тех парней, у которых мозги набекрень, и очень скоро это дало себя знать. Сначала он начал курить свою травку сам, рядом с домом, что уже само по себе было скверно, а потом припарковал тачку возле средней школы в Пальметто-Спрингз и начал толкать товар. На мои попытки урезонить его он заявил, мол, это по моей вине ему пришлось сбежать из дома и торчать теперь в дерьмовой дыре, а когда я напомнила ему, что, по сути, я вытащила его из задницы, а заодно пригрозила рассказать Орни о том, что он нарушил его запрет на торговлю, Хантер съездил мне по физиономии. Не так уж мне и досталось – я была увертливая, а он основательно обкурился, – но что было, то было. На следующий день я позвонила связнику Орни и попросила передать, чтобы босс срочно со мной связался. Он и связался, но было уже поздно.
Многие ребята сильно не любят тех, кто толкает наркоту возле школ, особенно в открытую. Этого не любят ни копы, ни другие дельцы, полагая, что сами застолбили местечко. Должно быть, кто-то нас заложил, потому что рано утром, через пару дней после моего звонка Орни, нашу дверь вышибли полицейские с фонариками, полюбовались моей голой задницей и объявили, что мы задержаны по подозрению в совершении уголовного преступления.
Деньги, машину и все наше барахло они забрали, как нажитое преступным путем, а поскольку ключ от камеры хранения тоже попал им в руки, очень скоро они выудили оттуда тридцать килограммов первоклассного зелья. Естественно, они давили на Хантера, чтобы он сдал поставщика, но обломались, потому что одного у Фоев не отнимешь – они крепко держатся друг за друга. Копов это, понятное дело, взбесило, и, хотя они ясно видели перед собой придурка, а не заправилу, на Хантера навесили все, что смогли, и спровадили к папочке в Рэйфорд, в федеральную тюрягу, на весьма приличный срок.
Как вы помните, я еще в детстве умела прикидываться дурочкой: это срабатывало тогда, сработало и теперь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160