– Да. Мне это нравится. Восторг сквозь облака нестись – прекрасно.
– Ты поэтому и работаешь в отделе убийств? Ясно, что это не имеет серьезного отношения к общественному благу. Как ты часто говорил, по большому счету и убийцы, и их жертвы в равной мере ничтожества. Дело не в расовой отметине… – Уилла искоса бросила на него взгляд. – Или не только в ней. Тогда что же? Тяжелая работа, грязная работа, утомительные, досадные помехи и препятствия в процессе этой работы…
– Ты собираешься использовать то, что я рассказал, в своей книге?
Джимми был мастером озадачивать Уиллу расспросами о ее литературных опытах.
– Само собой использую. Никто из моих родственников со мной об этом не говорит, а я опубликовала всего один роман. А ты? Может, попробуешь себя в коротком рассказе? Или станешь писать лирические стихи? Я тебя плохо знаю.
– Плохо меня знаешь? Мы с тобой знакомы… погоди. Года полтора, кажется?
– И ты заглядываешь примерно раз в неделю, и ты куда-нибудь ведешь меня, и обращаешься со мной как с настоящей леди, а потом прыгаешь на моих костях, и, черт возьми, это приятно, ты отличный парень, но мне кажется, что отпадных леди с Уинн-Дикси я знаю лучше, чем тебя.
– Брось ты! Мы же все время разговариваем.
– Обо мне, о поэзии, о том, что почитать, о том, что я думаю о писательстве, о моих девичьих мечтах. Но мы не говорим о тебе. Я знаю, что ты коп из отдела убийств, что твоя мать владеет рестораном, а твой напарник замшелый, сильно немолодой мужик. Смешные историйки, свидания, но как человек ты закрыт для меня. Ты не согласен?
– Ладно, что бы ты хотела узнать? – сказал Паз, в голосе у которого прозвучал некий вызов: он не сумел его скрыть.
Она улыбнулась и похлопала его по руке.
– Это не имеет значения, Джимми. Не хочу тебя расспрашивать.
Она собрала оставшийся после еды мусор и направилась к урне. Вернувшись, села прямо на траву напротив Джимми и, скрестив ноги, продемонстрировала полные белые бедра.
– Хорошо, – сказал он. – Давай побеседуем о том, как бегут скоротечные годы. Ты можешь выведать все мои скандальные тайны.
Он говорил своим обычным поддразнивающим тоном, но Уилла только слабо усмехнулась.
– Я собиралась позвонить тебе. Вчера мне утвердили грант.
– Здорово! Поздравляю. – Джимми наклонился и чмокнул Уиллу в щеку. – Значит, ты скоро улизнешь отсюда?
– Как только найду себе временную замену. Может, через неделю. Не хотелось бы торчать здесь еще одно лето.
– Ну что ж, привет тебе, Уилла. Мы должны устроить тебе грандиозные проводы.
– Как бы тебе сказать… Я предпочла бы слинять без лишнего шума.
Джимми старался сохранять беззаботное выражение лица, но это давалось ему нелегко, потому что на душе у него кошки скребли.
– Ладно, тогда устроим свидание. В пятницу.
– Ах, что за парень! – воскликнула Уилла, вскочила, села к Джимми на колени и поцеловала его в губы.
Паз подумал, какие же они у нее чудесные, жаркие и нежные.
Несколько часов в это же утро Паз провел за рутинной работой, и она вытеснила у него из головы личные размышления. Барлоу отсутствовал. Паз положил папку с текстом допроса и протоколом об аресте на его древний стол и отправился опрашивать оставшихся свидетелей.
Движение на шоссе к этому времени стало уже очень насыщенным, он добирался боковыми улицами и прибыл на место действия где-то после четырех. Двор был полон ребятишек, вернувшихся из школы. Джимми стал подниматься по лестнице и на площадке третьего этажа увидел мальчишку, который писал в угол. «А ну перестань, безобразник!» – рявкнул на него Паз и получил в ответ: «Заткнись, ублюдок!», после чего парень как ни в чем не бывало продолжил свое дело. Паз обошел широкую лужу без дальнейших комментариев и позвонил в дверь миссис Мигер.
Ему открыла коренастая девочка с волосами, остриженными почти наголо, и окинула Джимми подозрительным взглядом.
– Вам чего? – спросила она, одернув розовую трикотажную рубашку, украшенную пластиковыми аппликациями фигурок разных животных; наряд дополняли голубые слаксы. Девочка выглядела моложе своих четырнадцати лет.
– Хотел бы поговорить с вами, если вы Тэнзи Фрэнклин.
– Откуда вы знаете, как меня зовут?
Паз показал свой значок.
– Я полицейский. Я знаю все. – Он широко улыбнулся, но девочка и не подумала ответить тем же. – Можно мне войти?
Девочка помедлила, потом посторонилась, пропуская его.
– Где твоя бабушка?
– Ушла в магазин или еще куда-нибудь. А о чем вы хотите со мной поговорить?
– Давай зайдем к тебе в комнату и побеседуем.
Они вошли в крохотную комнатенку с розовыми стенами, сильно испачканными, разделенную на две половины коричневой шерстяной занавеской справа от двери. На половине девочки стояла выкрашенная белой краской кровать, аккуратно застеленная желтым ситцевым покрывалом, возле кровати – невысокая деревянная тумбочка, а на ней зеркало. На стене постеры Айс Ти, танцующего хип-хоп, и Майкла Джордана. Джимми выглянул из окна, точнее из той его половины, которая при разделении комнатки занавеской досталась девочке. Окно кухни Диндры Уоллес было отсюда видно как на ладони; сейчас оно представляло собой темный прямоугольник.
– Хороший вид, – сказал Паз, поворачиваясь к девочке, которая явно нервничала, стоя у двери. – Ты когда-нибудь смотришь в окно на тот дом напротив?
Молчаливый кивок. Паз указал на окно кухни Уоллес.
– Можешь ты мне что-нибудь рассказать о людях, которые там живут?
– Там живет моя подруга Эми.
Девочка показала на окно в первом этаже.
– Это очень славно. Ты можешь ей помахать. А как насчет квартиры над той, где живет Эми, вон то окно, чуть правее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152