Закончил он свою речь как можно более спокойным тоном:
– Если вы не против, мэм, я предпочел бы договориться о том, чтобы девочку посмотрел врач, побеседовал с ней, установил бы степень вреда, причиненного ее здоровью, и помог бы ей с этим справиться. Никаких затрат с вашей стороны, мэм, все обеспечит Управление полиции Майами.
Миссис Мигер дала согласие. Позже, когда Паз ехал в управление, он отчасти стыдился себя. Он знал, что департамент полиции не может оплатить консультацию для девочки такого возраста, даже если бы она опознала убийцу Джимми Хоффа. Джимми достал мобильник и набрал знакомый номер кабинета Лайзы Рейли, доктора философии, детского психолога. Последней оставшейся у него подружки.
Глава тринадцатая
Трансмиссия работает плохо, и я жду, когда включится третья передача. Она подтекает, и это главное, что удерживает меня от того, чтобы засунуть Лус и все мое скудное имущество в «бьюик» и завтра же уехать в какой-нибудь городишко, выбранный наугад. Если Лу Ниринг в самом деле засек меня, когда я шла по коридору больницы, толкая перед собой тележку с регистрационными папками, и если он захочет отыскать меня, поприветствовать, потолковать о старых добрых временах и так далее, то сделать это можно быстро и легко, а дальше что? Нет, более вероятно, что он вспомнит о моем самоубийстве. Это было во всех газетах. Любопытно, дружит ли он с моим мужем по-прежнему. Может, они звонят друг другу пару раз в году. Слушай, старик, произошла забавная история, кажется, вчера я встретил Джейн в коридоре больницы. А муж напомнит Лу, что я мертва, но про себя подумает с торжеством и радостью (если «радость» можно считать в данном случае подходящим словом), что вот, мол, она жива. Ведь тело не было найдено, и это могло в первую очередь вызвать у него подозрение. С другой стороны, если бы я намеревалась убить себя по причинам, известным ему одному, он считал бы, что я сделаю это так, чтобы он не обнаружил тело и не использовал его одним из тех способов, которым научился. Принести в жертву на костре. Утопить в море. Будучи хорошим мореходом, я предпочла взрыв лодки.
Или, может быть, Лу с ним заодно. Может быть, он узник. Может быть, он убил ту женщину. Мне нельзя так думать, иначе я сойду с ума.
На службе сегодня неприятности. Миссис Уэйли опять велела мне отправляться с тележкой, но я отказалась покидать помещение регистратуры. Миссис Уэйли взбеленилась. Я сказала ей, что это работа рассыльных, которую я не должна выполнять по условиям контракта. Между нами началась перепалка. Я повторила, что не намерена покидать пределы офиса и толкать тележку по коридорам больницы. Понятное дело, я не сообщила ей, что боюсь снова встретить Лу Ниринга. Видимо, выражение лица в этот момент у меня было таким (безумная Джейн глядела моими глазами!), что миссис Уэйли, явно опасаясь скандальной сцены или даже насилия с моей стороны, сдалась, хоть и пробормотала, что в мое личное дело будет внесено замечание. Это я как-нибудь переживу.
Попозже Лулу и Клео увлекли меня за шкафы с файлами, горя желанием узнать, в чем дело. Я изложила им версию, близкую к истине: я не хочу выходить в холл, так как мне досаждает некий мужчина, которого я всячески избегаю. Сначала они обе уставились на меня, потом переглянулись в изумлении. Мужчина? И Долорес?
* * *
Я сижу в машине и размышляю. Да, переехать в какой-нибудь мало известный город вроде Дейтона, Бойза или Индианаполиса. Найти жилье и неприметную работу, воспитывать Лус и каждый день отмечать черточкой на стене, как это делают бородатые узники в комиксах.
* * *
Длинная пологая лестница ведет к детскому центру. На одной из ступенек сидит Лус, рядом с ней белокурая девочка, и обе увлечены разговором. Лус, завидев меня, машет мне рукой, но с места не двигается. Их милые щечки почти соприкасаются – темная, как хлебная корочка, и светлая, как молоко. Я испытываю минутную слабость. Вспоминаю: коричневая рука мужа движется по моему телу – какое счастье это было вначале! Любовь, истинная любовь, но еще и чувство удовлетворения оттого, что я переступила через расовые предрассудки, победила их, отбросила прочь. Я впиваюсь ногтями себе в ладони и заставляю себя улыбнуться. Но девочки не смотрят на меня.
Беленькая – это Аманда, новая лучшая подружка Лус, предмет долгих рассказов, Талмуд в розовых спортивных туфлях. Лус побывала у Аманды в гостях на Трапп-авеню; это Гроув, отличный район для белых, рай земной. И теперь Лус отчаянно хочет, чтобы Аманда пришла к нам. Этого я, признаюсь, не предвидела. Думала, что Лус будет одинокой, как и я, нас будет только двое и больше никого. Но нет, она теперь нормальный ребенок, первые безумные четыре года ее жизни забыты, она хочет куклу Барби и друзей.
Стройная элегантная женщина выходит из серебристой «ауди» и направляется ко мне и детям. На ней большие солнечные очки, она сдвинула их на голову; волосы, более темные, чем у дочери, прекрасно подстрижены; одета она в светло-коричневый костюм и блузку цвета персика. Она имеет какое-то отношение к авиалиниям. Муж ее крупный юрист. Ее зовут Джулия Петтигрю. Аманда бежит к матери и спрашивает ее, может ли она поехать домой к Лус. Лус спрашивает меня о том же. Миссис Петтигрю смотрит на меня приветливо, но несколько покровительственно – именно такого взгляда заслуживает Долорес Тьюи, и во взгляде этом написано: я, разумеется, не против, что мое сокровище поедет в вашей ужасной машине и посетит вашу дочь-полукровку в вашем более чем скромном жилище. Я женщина свободомыслящая и слишком горжусь этим, чтобы хоть единым словом или намеком дать вам понять, будто я возражаю против дружбы наших девочек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152