Поодаль от них, взявшись за руки, шли Валерий и Люба. Сегодня ночью все они уезжали к селению Кица.
Леля нагнулась, слепила снежок и бросила его в Драницына. Молодые люди весело засмеялись.
«Что ж! – подумал Фролов. – Молодость. Даже под выстрелами она остается сама собой…»
Ему невольно вспомнились события, которые произошли за последние две недели. «Да, – думал он, – враг был иногда сильнее нас оружием, но мы всегда были сильнее его духом, ибо мы знаем, за что боремся. Мы не могли не победить…»

Часть пятая
Глава первая
1
Парижские отели были переполнены американцами и англичанами. В залах Кэ д'Орсе обсуждался русский вопрос. Им занимались в «Совете четырех», в «Совете десяти», на «Парижской мирной конференции». В обсуждении принимали участие представители эмигрантских белых «правительств», в том числе и Чайковский, добравшийся из Архангельска до Парижа, быть может уже как-то почуявший, что «корабль» их тонет, и бегущий с него, точно старая хитрая крыса!.. Не было только большевиков, то есть как раз тех людей, которые действительно имели право выступать от лица русского народа. Парижские рабочие отмечали это на страницах своих газет.
Пролетариат Европы и Америки выступал против всякого вмешательства в русские дела и открыто выражал свои симпатии Советской России. В Англии бастовало двести тысяч шахтеров. В английский парламент и в американский конгресс один за другим направлялись гневные запросы. Рабочие требовали от своих правительств прекращения войны с Россией.
Это, конечно, беспокоило Вильсона и его «коллег» по грабежу. Но гораздо больше они были обеспокоены успехами советских войск, одержавших в конце 1918 и в начале 1919 года немало внушительных побед над интервентами и белогвардейскими прихвостнями.
После разгрома англо-американских войск под Шенкурском и нараставших с каждым днем мощных ударов Красной Армии на других фронтах Вильсон и Черчилль ясно поняли, что их попытка подорвать силы молодой Советской республики окончательно провалилась.
Этот провал англо-американской интервенции был величайшей победой советского народа, одержанной благодаря мудрости его великого вождя Ленина, благодаря героизму Красной Армии, благодаря мужеству и отваге красных партизан.
Англо-американским захватчикам, не отказавшимся от своих планов уничтожения большевизма, волей-неволей пришлось менять тактику. В то время как премьер-министр Франции Клемансо продолжал настаивать на открытой форме интервенции, премьер-министр Британии Ллойд-Джордж и президент Америки Вильсон считали необходимым замаскировать свои истинные намерения. Вильсон, ранее отрицавший возможность каких бы то ни было переговоров с большевиками, теперь выдвинул идею мирной конференции по русскому вопросу с участием большевиков. Конференция должна была собраться на Принцевых островах. Созывом ее Вильсон рассчитывал приостановить и сорвать советское наступление. Кроме того, на Принцевы острова решено было пригласить представителей всех так называемых «российских правительств» и предоставить им равные права с большевиками. Тем самым Вильсон предполагал закрепить расчленение России, то есть узаконить именно то, чего он не мог добиться путем открытой войны. Ленин своевременно разгадал этот коварный план Вильсона. Впоследствии конференция на Принцевых островах была провалена самими интервентами.
Уинстон Черчилль – один из главных участников закулисной антисоветской игры – также находился в Париже.
…В апартаменты Риц-отеля, занятые Черчиллем, вошел Мэрфи. Ему пришлось немного подождать, так как Черчилль разговаривал с Вильсоном. Закончив беседу и проводив президента, Черчилль пригласил Мэрфи.
Тот чувствовал себя неловко. Сегодня необходимо было послать в парламент доклад о военных действиях. Консультанта смущала статья доклада, посвященная шенкурской операции. Он не мог подыскать подходящей формулировки. Нельзя же было просто написать, что англичане и американцы наголову разбиты советскими войсками.
– Я предлагаю сформулировать эту статью так, – гримасничая, словно от мигрени, сказал Мэрфи: – «Мощные атаки противника повели к очищению нами Шенкурска». Подходит?
В ожидании ответа Мэрфи зажмурился. «Сейчас Уинстон вскочит, – подумал он, – рассердится». Но Черчилль вдруг рассмеялся.
– Великолепно! Одной этой фразой мы заткнем тысячи глоток… Митинги, резолюции! Теперь мы можем сказать нашим рабочим союзам: «Чего же вы хотите? Мы ведь ушли из Шенкурска». Да, да, мы ушли… А почему и как – это никого не касается…
«Очередной блеф», – подумал Мэрфи.
– Но положение весьма серьезное, – сказал он вслух.
– Я беседовал с Ватсоном, секретарем английской миссии, только что прибывшим в Париж вместе с Чайковским… – Мэрфи вздохнул. – Красная Армия стала грозной силой. Партизанское движение растет с каждым часом. Что говорить о русских мужиках, если микроб большевизма действует даже на наших солдат.
– Послушайте, вы… Кассандра! – с насмешкой сказал Черчилль. – Именно этим летом мы покончим с большевиками…
– Вы, как всегда, нелогичны, Уинстон, – пожал плечами Мэрфи. – Это к добру не приведет. Вчера на конференции вы произнесли речь о Принцевых островах, о мире… А сегодня готовите новый план нападения? Где логика? Неужели все изменилось только оттого, что вас посетил Вильсон!
– Да! Америка держит все в таком напряжении. – Черчилль показал сжатые кулаки. – Но дело не в этом! Я и сам никогда не откажусь от своих планов… Никогда, Мэрфи! Я скажу на конференции, что мы решили предоставить Россию ее судьбе… Пусть варится в собственном соку!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145