Она понятия не имела, кто он, но язык их жестов рассказал ей целую повесть о том, что они когда-то значили друг для друга. Была бы ее воля, она непременно подошла бы к этому неизвестному блондину, но Энтони так за ней ухаживал, что ей не хотелось разрушать магические чары. Поначалу она предполагала, что за пределами спальни он будет вести себя осторожнее, но, как ни странно, он повсюду представлял ее так, что становилось ясно: она для него больше чем просто очередное увлечение. Еще ни один мужчина его положения не ухаживал за Ниной с такой настойчивостью. Она вся так и светилась от счастья.
Вечер начался на редкость удачно. Нина предстала перед парижской публикой не только в качестве возлюбленной неотразимого красавца, но и как корреспондент Эй-би-си, газеты «Дейли» – самого известного ежедневного издания Нью-Йорка – и владелица собственного агентства. Она стала «той самой» Ниной Дэвис. К ней наконец-то пришел успех.
Наметанным глазом скользя по залу в поисках подходящих объектов для интервью, она заметила, что к ним приближается Филипп Медина. За последние годы их дружба окрепла, но так и не переросла в близкие отношения. Похоже, такое положение вещей его вполне устраивало. Но он был ее боссом, и она не решалась форсировать события.
– Филипп! Какая приятная встреча! – воскликнула она и тотчас, извинившись, поспешила «отрабатывать гонорар».
Медина и Гартвик смерили друг друга взглядом. Энтони хотел было удалиться, но Филипп задержал его.
– Я подумываю купить «Гартвик-хаус», – заявил он без обиняков.
– «Гартвик-хаус» не продается.
– Возможно, но, по слухам, у тебя большие неприятности!
– Мы расширили печатный цех, вот и все. На обновление печатных установок пришлось потратить уйму денег. Я чуть не влез в долги. – Глаза его сузились, губы скривились в ядовитой усмешке. – Впрочем, спасибо за заботу, – добавил Энтони и повернулся, намереваясь уйти.
Филипп крепко схватил его за локоть.
– Ходят слухи, что ты использовал фонды компании, чтобы оплатить свои карточные долги.
Гартвик выдернул свою руку, лицо его исказила гримаса бессильной злобы.
– Ну да, мне нравится играть в карты! И что с того? Это еще не означает, что я проматываю деньги компании! Как ты смеешь бросать мне такие обвинения, Медина?
– Если это не так, прошу меня извинить, – отозвался Филипп. – Но если это правда, позвони мне, как только решишь продать компанию.
– И не надейся, – буркнул Энтони, состроив гримасу вслед уходящему Медине. – Я сам позабочусь о том, как спасти свою шкуру. Раньше у меня это получалось, получится и теперь.
Нину ужасно злило, что Изабель стала центром всеобщего внимания. Еще до открытия выставки в ней всколыхнулась жгучая зависть, а вместе с ней пробудилось и знакомое ощущение собственной никчемности: ей снова суждено играть второстепенную роль в спектакле под названием «Успех Изабель де Луна». После официального открытия шоу она в сопровождении Энтони совершила обход залов. Некоторые картины и впрямь были ничего, но при виде работ Изабель у нее захватило дух. Прекрасно понимая, что Изабель наверняка настроена враждебно по отношению к ней, Нина прикрылась Энтони как щитом и осторожно приблизилась.
– Браво! – промолвила она. – Вы покорили Париж и, осмелюсь сказать, все мировое искусство! – Ей с трудом удалось сохранить на лице улыбку, тем более что Изабель смотрела на нее с явной неприязнью. – Позвольте представить вам еще одного почитателя вашего таланта, – произнесла Нина, выступая вперед. – Это мистер Энтони Гартвик, глава издательства «Гартвик-хаус». Энтони, Изабель де Луна.
Произнося эту фразу, она невольно обернулась. Выражение лица Гартвика ее потрясло. Он смотрел на Изабель как завороженный и совершенно машинально пожал протянутую ему руку.
– Рада познакомиться, – непринужденно отозвалась Изабель.
– Я тоже. – Он отвесил ей церемонный поклон. – Вы замечательная художница, мисс де Луна. Я уже имел удовольствие видеть одну из ваших работ.
– Ах да! – воскликнула Нина, вмешиваясь в их разговор, чтобы напомнить о себе. – Мы как раз были на вилле Филиппа Медины на Мальорке. Нас пригласили на свадьбу его отца, Нельсона. А как называлась та картина, Энтони?
– «Рассвет в Барселоне», – ответил он, не сводя глаз с Изабель.
– Так вы бывали в Барселоне? – спросила она.
– Не раз.
– Если вы были там в годы правления Франко, то поезжайте туда сейчас. Город ожил, повеселел и стремится наверстать упущенное. – В ее улыбке читалась гордость за свой народ.
– Ваше детство прошло в Барселоне?
– Нет, я выросла в Соединенных Штатах, но у меня в Барселоне тетя, поэтому я часто там бываю.
– Так вот почему у вас этот нежный кастильский акцент!
Изабель поблагодарила его за комплимент, отметив про себя, что он не только хорош собой, но и чрезвычайно любезен. Неудивительно, что Нина вцепилась в него как в собственность. Что ж, пусть ревнует, так ей и надо!
Как будто прочитав ее мысли, Энтони задал ей неожиданный вопрос:
– У вас есть сестры или братья?
– Нет, – быстро ответила Изабель, и сердце Нины екнуло. – А теперь, мистер Гартвик, мне надо идти. Рада была познакомиться.
Изабель смешалась с толпой, оставив Гартвика в смятении, а Нину в расстроенных чувствах.
– Почему бы тебе не попросить у нее номер телефона? А еще лучше спроси-ка ее напрямик, согласна ли она с тобой переспать?
Гартвик поморщился.
– Терпеть не могу ревнивых зануд. Когда выпустишь пар, приходи. Ты знаешь, где меня найти.
С этими словами он удалился, а Нина осталась одна в окружении картин Изабель.
Взволнованная встречей с Ниной, Изабель направилась к выходу – глотнуть свежего воздуха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124