– Действительно?
– В общем, да. Он открыл нас. Открыл для себя мир парусного спорта.
– В самом деле?
– О да. И его энергия приносит нам большую пользу.
– Он, очевидно, из тех, кто любит побеждать, – заметил Стрикланд.
Капитан Риггз-Бауэн хотел что-то сказать, но в последний момент явно передумал. Молодой официант-ирландец унес их бокалы. На ленч Стрикланд заказал бифштекс по-солсберийски. Капитан выбрал филе из конины.
– Клубный деликатес со времен войны, – пояснил он. – Напоминает мне о годах, проведенных во Франции.
– Как вы думаете, у Брауна мощная поддержка?
– Понятия не имею, – сказал Риггз-Бауэн.
– Вам не кажется привлекательным то, что его родители были англичанами?
Теперь заикаться начал капитан. Его охватило легкое смущение.
– О да, я и забыл. Они были прислугой. Там, на острове. Конечно же.
– О чем это вы? Какой прислугой? На каком острове?
– На Лонг-Айленде. В одном из домов. Я же, – вдруг сообщил он Стрикланду, – гражданин США. Вот уже двадцать лет.
– Кого вы хотели бы видеть победителем?
– Мне все равно, кто победит. Совершенно. Мы хотим только одного – чтобы гонка удалась на славу.
– А как относятся к Брауну коммерческие круги?
Капитан пропустил вопрос Стрикланда мимо ушей, сделав вид, что не понял его.
Через некоторое время он возобновил разговор.
– Вы читаете пресс-релизы «Хайлан»?
– Они полны дифирамбов.
– Это бред собачий, а не пресс-релизы, – отрезал капитан. – Сплошное очковтирательство.
– Почему?
– Видите ли, – продолжал Риггз-Бауэн, – это все манера Торна обращать свои поражения в победы. Или пытаться сделать так, используя клуб.
– А разве Хайлан не член клуба?
– Член. К сожалению.
– А как бы вы отнеслись к предложению дать интервью перед камерой?
– С удовольствием, – не раздумывая ответил капитан.
Стрикланд совершенно не ожидал такой готовности, но не подал виду.
– Мне хотелось бы, чтобы вы высказали все то, что говорите сейчас.
– В самом деле? То, что я рассказываю вам?
– Вы рассказываете интересные вещи. – Стрикланд постарался, чтобы его голос прозвучал проникновенно. – Вы очень проницательны в ваших суждениях о Торне и корпорации «Хайлан».
– Как хорошо, – обрадовался Риггз-Бауэн, – что вы так думаете. То есть я должен буду сказать все это перед вашей камерой?
– Совершенно верно, – подтвердил Стрикланд. – Этим будет задан тон всему фильму.
– О, как хорошо, – повторил Риггз-Бауэн. – Но этого не будет. – Он добродушно посмеивался, словно радуясь удовольствию, полученному от вина, и своего клуба, и вида на Центральный парк.
– Вы могли бы задать уникальный тон всему, – не сдавался Стрикланд.
Капитан, не обращая внимания на его слова, купался в собственном блеске.
– У клуба захватывающая история. Он один из старейших по обе стороны океана. О да, мистер Стрикланд. Нам есть что рассказать. Ха-ха, да. Но комментарии по поводу гонки? Ее нынешних участников? Нет уж, увольте.
Стрикланд почувствовал приступ нарастающей злости. Он решил про себя, что, даже если ему не удастся использовать эти фиглярские комментарии Риггз-Бауэна по поводу гонки, он все равно заставит капитана появиться в кадре. И потом пожалеть об этом.
– Что бы вы ни захотели рассказать, – внешне он оставался совершенно спокоен, – устроит нас самым прекрасным образом.
– Мы всегда готовы служить средствам массовой информации, когда это возможно, – заметил Риггз-Бауэн. – Мы любим сиять. Но осторожно.
– Что ж, будем считать, что сегодня мы обсуждаем один только ф… ф…
– Фон, – произнес за него капитан, словно радуясь возможности быть полезным. – Я понимаю. – Он разлил остатки вина. – Ну а фон таков: Хайлан был неплохим яхтсменом. Он был ненадежным мелким ирландским негодяем. Из Пибоди, или Согаса, или еще откуда-то. Но при всем том – неплохим яхтсменом. Заказал у финнов яхту по высшему классу, но так и не рассчитался за нее.
– Думаю, что мне известно все это, – подытожил Стрикланд.
– Вам все это известно. Теперь вот Торн, который разбирается в яхтах как свинья в апельсинах, но которому втемяшилась в голову победа. Итак, он одаривает нас личностью по фамилии Браун, о котором никто никогда не слышал, который никогда нигде не выступал и не был членом клуба, словом, подсовывает нам одного из своих торговцев. При этом замысел у них следующий: они берут свою так называемую новую серийную лодку «Сороковка Алтан» или что-то в этом роде и побеждают на ней.
– И вы считаете, что это невозможно?
– Я бы на вашем месте, Стрикланд, заглянул в эту яхту.
– А как насчет Брауна?
Риггз-Бауэн от души рассмеялся.
– Но, Стрикланд, вам же все известно о Брауне. Вы же сами сказали. У него глаза поэта.
– В нем что-то есть, только это трудно выразить словами. – Стрикланд надеялся подбить капитана на разговор. – Если вы считаете его неподготовленным, то почему допускаете к участию в гонке?
– Видите ли, если у них есть необходимая финансовая поддержка, то они становятся участниками автоматически. И потом, – он вопросительно уставился на Стрикланда, – что значит «неподготовленный»? Чэй Блайт не мог отличить паруса от простыни, когда отправлялся на свой первый «Золотой глобус». Теперь новички запросто ходят в кругосветку. И прессе это нравится. Так что, если он победит, я первый пожму ему руку. И даже перед вашими камерами.
– Вы не верите в то, что он может победить?
– Это определяется в море, с благословения Божьего. Очковтирательство там не проходит. И он, конечно же, может отказаться.
– Следует ли ему отказаться? – с улыбкой спросил Стрикланд.
– Я бы отказался. – Риггз-Бауэн был категоричен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135