Помимо акций компании и других капиталовложений, которые он оставил тебе в своем завещании.
Он не отвел глаз от ее взгляда, но боль, которую, как ему показалось, он прочитал у нее в глазах, заставила его почти пожалеть о сказанном.
Миссис Трент вернулась с подносом, который поставила на ночной столик с таким грохотом, что чашки задребезжали.
– Это все, – сказал ей Николас. – Можете идти.
Она с нескрываемым осуждением сдвинула брови и поджала губы.
– Спокойной ночи, – попрощался с миссис Трент Николас и начал разливать чай. – Сливки, сахар?
– Мед, пожалуйста, – тихо ответила Клэр, украдкой взглянув вслед миссис Трент. Та удалилась в гардеробную, где спала на узкой кушетке, чтобы слышать Вильяма.
Николас размешал в чае ложку меда, передал ей чай и налил себе.
– Позовите меня, если понадоблюсь, миссис Холлидей, – произнесла с порога миссис Трент.
– Миссис Холлидей обязательно позовет вас, – заверил ее Николас. Неужели эта чопорная женщина считает, что он изнасилует свою невестку прямо в нескольких шагах от ее сына и навязчивой няни?
Она вновь исчезла, и он взглянул на Клэр.
– Ты стала пить чай с медом, познакомившись со Стефаном? Это его привычка, – заметил он.
– Я всегда пила чай с медом. – Такой ответ ее ни к чему не обязывает. Она и не признает, и не отрицает свою осведомленность о пристрастиях Стефана.
– Что ты больше всего ценила в Стефане? – спросил он, устраиваясь на стуле. Он сам не понимал, почему ему так хотелось узнать подробнее об ее отношениях с братом.
Она уставилась в свою чашку.
– Его заботу о других. Он был чутким, щедрым человеком.
– Легко быть щедрым с деньгами Холлидеев, – согласился он.
Губы у нее от возмущения вытянулись в ниточку, и она подняла на него глаза.
– Когда мы встретились, я даже не подозревала о его состоянии.
– Даже не подозревала?
– Ты не слишком уважал своего брата? – спросила она.
– Почему ты спрашиваешь? – удивился он.
– Ты считал его настолько глупым, что он якобы был способен жениться на охотнице за состоянием.
– А ты не такая?
– Ты все равно не поверишь, если я скажу «нет».
Николас не мог не оценить разумности се слов.
– Скажем так: мой брат не всегда принимал самые мудрые решения.
– Иными словами, принимал не такие решения, какие ты хотел, чтобы он принимал.
Он опустил чашку, взглянул на грозящий потухнуть огонь и встал, чтобы подбросить дров. Он специально дразнил ее. Рана от гибели брата еще саднила, а присутствие Клэр действовало ему на нервы.
– Ну и как эта новая жизнь по сравнению с нью-йоркской? – спросил он.
– Другая, совсем не такая, о какой я мечтала.
– В каком смысле?
– Разве не ясно? Стефана больше нет.
– Он повез тебя в Европу до знакомства с семьей. Тебе не кажется это странным?
– Вовсе нет. Если ты относился к нему с таким же презрением, как и ко мне, то у него было бы не слишком приятное начало семейной жизни. Разве нет?
– Что нет?
– Разве ты не относился к нему с презрением?
Николас не любил, когда его бьют его же оружием.
– Он не рассказывал тебе о своей семье? – спросил он вместо ответа.
– Нет, не рассказывал. Я ничего не знала о вас, пока не оказалась здесь.
– Ты хочешь сказать, что потеряла голову от любви к моему брату и вышла за него замуж, ничего не зная ни о нем, ни о том, способен ли он заботиться о тебе. Неужели тебя не интересовало, как он зарабатывает на жизнь? И зарабатывает ли вообще?
– Я знала о его пьесах. На Востоке они имели большой успех.
– То есть ты думала, что выходишь замуж за пробивающего себе дорогу драматурга. И вдруг, о чудо, оказывается, что его семья сделала немаленькое состояние в металлургии.
– Мне никогда не нужно было ни цента из вашего состояния, – сказала она, сверкнув голубыми глазами. – Ведь это ты приехал за мной, ты увез меня из больницы. Ты привез меня сюда. Леда настояла на покупке для меня новой одежды. Я все приняла потому, что она хотела этого.
И как жене Стефана ей все это полагалось. И даже больше. Если он будет грубить Клэр, это не вернет Стефана и не облегчит его страданий.
Причина его раздражения была в другом – он понимал, что Клэр наполнила смыслом существование его матери, и это убивало его.
– Теперь ты Холлидей, – сказал он, поворачиваясь к ней. – Неважно, кем ты была до этого. Неважно, почему Стефан женился на тебе. И теперь я отвечаю за тебя. Но и у тебя появились определенные обязательства.
– Что ты имеешь в виду?
– Мы поговорим об этом завтра. Мне нужно поработать над кое-какими бумагами.
– И закончить бутылку бренди.
– Если сочту это необходимым.
– Уверена, что сочтешь.
– Спокойной ночи. – Он вышел и закрыл за собой дверь. Самообладания ей, конечно, не занимать, однако и он молодец – сделал правильные выводы. Наконец она начала показывать свое истинное лицо. Не такая уж она и застенчивая, какой притворялась вначале.
Николас валился с ног от усталости. Теперь все-таки станет легче. Он знал, что будет тяжело сообщать матери о крушении поезда, опознавать тело Стефана и переправлять его домой. Было утомительно искать Клэр и заботиться о ней и ребенке. Но сегодняшнее появление перед друзьями и родственниками забрало его последние силы. Теперь будет легче.
Разумеется, если не считать, что теперь придется бороться с влечением к собственной невестке и чувством вины, терзавшим по ночам.
Он проверяет ее и не скрывает этого, а она не знает, что говорить. Она понятия не имеет, какими людьми были Клэр и Стефан Холлидей, и неизвестно, как долго ей придется пользоваться гостеприимством их семьи. Нужно что-то делать со своей неосведомленностью. И чем скорее, тем лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58