Я не понял, хотел ли он пошутить или сказал всерьез, поэтому пропустил его разглагольствования мимо ушей. Отпуская меня, он сказал:
– Да благословит вас Господь!
???
Я не пошел в пивную, подумал: «Сегодня я вполне обойдусь без наставлений Шона».
У дома встретил Линду, которая заявила:
– Даю тебе две недели на поиски нового жилья.
Мне в голову пришло множество разнообразных ответов, но я решил ее смутить и воскликнул:
– Да благословит тебя Господь!
Я смотрел спортивную передачу по телевизору, когда зазвонил телефон. Энн.
– Привет, милая! – выдохнул я.
– Джек… тут произошел несчастный случай… ужасный.
– Что? С кем?
– С Шоном… Он умер.
– О Господи!
– Джек… Джек… я в больнице. Они привезли Шона сюда.
– Жди. Сейчас приду.
Я положил трубку. Затем сжал левую руку в кулак и ударил по стене. От боли в переломанных пальцах я заорал благим матом. Я ударил еще раза четыре или пять, потом сел на пол, обессиленный болью. Мне мешал жуткий вой, но я вскоре сообразил, что сам издаю его.
???
Энн ждала меня у входа в больницу. Она попыталась было обнять меня, но я отстранился. Она увидела мою руку.
– Что случилось?
– Я упал и… нет, я не пил.
– Я не про это…
Я взял ее руку правой рукой и сказал:
– Я знаю. Где он? Что случилось?
– Его сбила машина и уехала с места происшествия. Врачи сказали, он умер мгновенно.
– Откуда им знать?
На третьем этаже нас встретили врач и два полицейских. Врач осведомился:
– Вы родственник?
– Нет.
Они переглянулись.
Я спросил:
– Можно мне его увидеть?
Врач посмотрел на Энн.
– Не думаю, что это удачная мысль.
– Я вас знаю?
Он покачал головой, и я продолжил:
– Я так и думал, тогда откуда вам знать удачная ли это мысль или нет?
Один из полицейских вмешался:
– Эй!
Доктор кивнул мне:
– Следуйте за мной.
Он вывел меня в коридор, остановился в дверях и предупредил:
– Возьмите себя в руки. Мы не успели привести его в порядок.
Я промолчал.
Кровать была занавешена. Доктор еще раз взглянул на меня и отодвинул занавеску.
– Я вас ненадолго оставлю.
Шон лежал на спине, на лбу – огромная ссадина. Все лицо в крови. Брюки разорваны, из дыры высовывается костлявое колено. На нем был синий свитер, который я подарил ему на Рождество. Он был весь в грязи.
Я наклонился и с ужасом заметил, что мои слезы капают Шону на лоб. Я попытался их смахнуть. Затем поцеловал его в лоб и сказал:
– Я не пью. Правда, замечательно?
???
Вы живете, лишенные тепла, а я еще беднее, живу впустую, совсем впустую.
Энн уговорила меня показать руку. Мне наложили новый гипс и повязку. Сестра набросилась:
– Больше не ломайте пальцы!
Определенно затравили. Энн предложила поехать со мной домой. Я сказал, что мне надо побыть одному.
– Я не буду пить.
– О, Джек!
– Я в долгу перед Шоном.
– Ты в долгу перед самим собой.
Что тут скажешь? Ничего.
Я долго спорил сам с собой по поводу болеутоляющих таблеток. В инструкции написано, что их нельзя пить больше двух штук в день. Вернувшись домой, я проглотил три. И скоро поплыл. Меня охватило чувство грустной отстраненности. Я с улыбкой забрался в постель. Не помню, что мне снилось, но мне понравилось.
Проснулся я неохотно. Кто-то тряс меня за плечо. Надо мной стоял Саттон:
– Ну, парень, ты и отключился.
– Саттон, что ты… Как ты сюда попал, черт побери?
Даже в темноте было видно, что он улыбается.
– Ты же знаешь меня, Джек. Я могу попасть, куда угодно. Вот, сварил тебе кофе.
Я сел, и он сунул мне в руку кружку. Поднял ее к губам и почувствовал запах коньяка. Я заорал:
– Что это, мать твою, такое? Ты налил туда коньяка?
– Хотел помочь тебе побыстрее прийти в себя. Мне очень жаль, что так вышло с Шоном.
Я оттолкнул кружку, вылез из постели и натянул джинсы.
Саттон сказал:
– Я подожду в другой комнате.
В ванной я посмотрел в зеркало. Зрачки – как булавочные головки. Я содрогнулся, подумав: «Что бы со мной было, если бы я еще и кофе с коньяком выпил?»
Сунул голову под холодную воду и усилил напор. Помогло, стал соображать лучше. Пошел к Саттону.
– Когда ты узнал?
– Только что. Я нашел квартиру и был занят переездом. Извини, Джек, иначе я раньше приехал бы.
– Где эта новая квартира?
– Знаешь холмы над Скай-роуд?
– Смутно.
– У одного американца там огромный склад. Но погода его достала. Я арендовал его на год. Не хочешь присоединиться?
– Что? Нет… То есть… Нет, спасибо… Я предпочитаю жить в городе. – Я заметил каменную бутылку на столе. – Что это?
– А, это мое. «Дженевер», датский джин. Заберу с собой, когда буду уходить. Я только хотел проверить, в порядке ли ты. Я знаю, что Шон для тебя значил.
– Значит!
– Как угодно.
Мы немного поговорили о Шоне. Саттон сказал:
– Ты и в самом деле любил… старого хрыча. – Потом встал. – Мне пора. Если я могу чем-то тебе помочь, только скажи… понял? Я всегда готов, приятель.
Я кивнул.
Через несколько минут услышал, как он отъезжает. Я еще просидел полчаса на кровати, не шевелясь. Опустил голову, а там почти ни одной мысли. Затем я медленно оглянулся и уставился на каменную бутылку. Могу поклясться, она шевельнулась. Подвинулась ближе ко мне. Я сказал вслух:
– Слава богу, мне это не нужно.
Интересно, как пахнет джин? Подошел и взял бутылку. Тяжелая. Отвинтил крышку и понюхал. Похоже на водку. Поставил бутылку снова на стол, не завинтив крышку, и сказал:
– Пусть дышит… или это касается вина?
Пошел на кухню, решил, что мне не помешает чай с тонной сахара. Голос внутри у меня в голове сообщил:
– Ты на крючке.
Я попытался заглушить его. Открыл буфет и сразу наткнулся на стакан от «Роше».
– Не выйдет! – крикнул я и швырнул его в раковину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43