Прогони его! Прогони его! – визжала девочка, вцепившись в мать и спрятав лицо в складки материнской юбки.
– Все хорошо, милая, все в порядке, – успокаивала ее мать. Потом повернулась к Максу: – Извините, Мэдлин сегодня сама не своя: вчера увидела по телевизору… – тут женщина перешла на шепот, – …мужской пенис и была в шоке.
Макс онемел. Пронзительные крики девочки резали барабанные перепонки. Малышка продолжала всхлипывать, уткнувшись в мамину юбку.
– Это он, мамочка, это он!
Мать повнимательнее взглянула на Макса, и ее глаза засветились узнаванием. Она показала на Макса пальцем.
– О господи, а ведь это и вправду вы! Вы – Макс Эндрюс из «Магазина на диване»! Это ваш пенис мы вчера видели!
Подошел охранник.
– Что здесь происходит? – спросил он. – Я отвечаю за порядок в здании.
Маленькая девочка повернулась к важному человеку в форме и благоговейно произнесла:
– Вы – полицейский?
Охранник дружелюбно посмотрел на девочку.
– Нет, милая. Но, наверное, можно и так сказать. В этом магазине я за полицейского.
Тут малышка показала на Макса и снова разрыдалась:
– Это плохой дядька, прогоните его! Я видела его пипиську! Он показал мне свою пипиську!
Охранник тут же повернулся к Максу и злобно взглянул на него.
Мать опустилась на колени и стала гладить дочь по голове, пытаясь ее успокоить.
– Все хорошо, милая, бояться нечего. Все хорошо.
Охранник цепко схватил Макса за локоть.
– У вас будут серьезные неприятности, мистер.
– Добрый день! Добро пожаловать в «Магазин на диване». С вами Пегги Джин Смайт и программа «Ювелирный праздник».
Маленький наушник, аккуратно спрятанный в левом ухе Пегги Джин и прикрытый волосами, позволял режиссеру общаться с ней из аппаратной, находящейся в другом конце здания. На полу перед Пегги стояли два больших цветных монитора. Один транслировал прямой эфир, то есть ту самую картину которую сейчас наблюдала вся Америка. Другой показывал следующий кадр: общий план, крупный план модели, сидящей в кресле, или саму Пегги Джин, или же предварительно записанный кадр с представляемым объектом. И каждый раз с левой стороны экрана появлялась цветная табличка с названием предмета, его номером, ценой и телефоном «Магазина на диване». Цвет таблички зависел от тематики передачи. Бывала желтая – для утреннего шоу; розовая для презентации трикотажа и голубая для «Ювелирного праздника». Когда демонстрировали коллекцию в память Джона Кеннеди-младшего, табличка была черная. Логотип телеканала всегда располагался в правой нижней части экрана.
Пегги Джин смотрела на монитор прямого транслирования, где показывали ее саму. Она сидела за блестящим черно-золотистым деревянным столом. За ее спиной красовалась вечерняя панорама неизвестного города. Окна зданий были подсвечены, и на небе даже висели маленькая круглая луна и горстка звезд. Очень современно и стильно. Никто из зрителей даже и не заметил голую Барби, которую посадили в одно из окон члены съемочной группы.
Все декорации «Магазина на диване» были превосходны: красивый дизайн и высочайшее качество. Декорации для кухни напоминали очаровательную кухню в фермерском доме с восхитительным видом на сад, открывающемся из окна над раковиной. Деревья были как настоящие, особенно зимой, когда стилисты-декораторы посыпали ветки искусственным снегом. В спальне было слуховое окно и деревянные панели. В гостиной – настоящий камин, мягкий диван, уютные кресла и кофейные столики – все, что может быть в гостиной среднего класса, обставленной со вкусом, даже книжный шкаф, заполненный антикварными изданиями с корешками подходящего цвета. «Магазин на диване» был лучшим каналом домашнего шопинга, и Пегги Джин гордилась тем, что является его частью.
– Если вы любите аметисты или родились в феврале (аметист – талисман рожденных в феврале) или вам просто нравятся удобные серьги с застежкой-рычажком и фиолетовый цвет; если вы – женщина, ценящая породистые камни, наше первое предложение как раз для вас.
Режиссеры в аппаратной вывели на монитор запись: изображение серег с треугольным аметистом.
Когда в кадре опять появилась Пегги Джин, она улыбалась и держала перед собой деревянную линеечку. Серьги лежали на бархатной витрине перед ней.
– Лот номер Д-0415, треугольные аметистовые серьги с застежкой-рычажком по доступной цене – сорок пять долларов девяносто пять центов. Теперь давайте их измерим, – произнесла Пегги Джин, не переставая широко улыбаться и приставляя линеечку к одной из драгоценных сережек.
Макросъемка, первая камера. Пальцы Пегги Джин на мониторе казались толще, чем батоны хлеба: она приложила линейку к серьгам и показала зрителям, что «по диагонали длина чуть больше восьми шестнадцатых дюйма, а по вертикали… – она измерила сережку по длине, – примерно один дюйм». Ее маникюр был абсолютно безупречен.
Пегги Джин услышала, как режиссер сказал ей в наушник:
– Пегги, в прошлый раз, когда мы их выставляли, все были распроданы… дай-ка гляну… в октябре.
Средний план Пегги Джин.
– Дорогие зрители, хочу предупредить вас, что в прошлый раз, когда серьги были выставлены на продажу, в октябре прошлого года, вся партия была распродана. Нам понадобилось семь месяцев, чтобы сделать новый заказ. – Пегги Джин серьезно взглянула в камеру. – Запомните: причина такой задержки в том, что приходится специально добывать аметисты, учтите это.
Тихонько постучав по камешку кончиком ногтя, она сообщила зрителям:
– Серьги изумительной красоты с аметистами общим весом более трех карат, то есть примерно по полтора карата в каждой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67