Сейчас свет погаснет.
Он ждал. Песня закончилась Свет продолжал гореть.
Господи Боже! Дырка опять пропустил момент.
Тоби старался не выходить из роли, но тишина сбивала с толку. Все исчезло – душ, отель, пьяный моряк. Не осталось фантазии, за которой он мог укрыться. Тоби, совершенно голый, стоял перед дюжиной стариканов. Тощий мальчишка с напряженным членом. Он досчитал до десяти – свет так и не погас. Без музыки четвертая стена рухнула.
– Бад! – крикнул ему кто-то– Помочь тебе кончить? Но эрекция уже спала. Теперь уже не спрятаться даже за собственным членом. Тоби снова превратился в Тоби.
Он завершил сцену, выпустив из рук член. Постоял секунду, руки в боки, отбивая правой ногой такт. Наклонился и подобрал с полу одежду.
Как буря помчался обратно на сцену, только красные шлепанцы стучали. И все-таки он не забыл подобрать долларовые купюры, разбросанные на помосте, будто фантики от конфет. Добравшись до сцены, подцепил ногой брюки и скрылся за кулисами.
Дырка стоял возле проигрывателя, все триста фунтов его живого веса сотрясались от беззвучного смеха.
– Подлец! – рявкнул Тоби. – Ты это нарочно! Зачем? Что я тебе плохого сделал?
– Прости, Бад! Не устоял. Уж очень всерьез ты все воспринимаешь. А ты хорош нагишом. Не как будто нагишом, а взаправду – голенький-голенький.
18
Тоби, все еще негодуя, засунул костюм в шкафчик и переоделся в обычную одежду. На сегодня все, хотелось поскорее убраться отсюда, но сначала нужно заглянуть в «Зал Аполлона» за деньгами. Стриптизерам не разрешалось заигрывать с посетителями, но мистер Ди, хозяин клуба, хотел, чтобы они общались. Перекинув сумку через плечо, Тоби пробежал по коридору, молясь, чтобы в уличной одежде его не узнали.
«Зал Аполлона» выглядел как обычное подвальное помещение: отделанные панелями стены и потертый ковер. В дальнем конце – сцена, где на ковровой дорожке, словно домашние коты, отдыхали стриптизеры с сигаретами в зубах, прикидываясь, что не обращают внимания на мужчин, которые пожирали их глазами. Его партнеры не такие уж плохие ребята. Иногда они ссорились, но злобы не таили – слишком тупые даже для этого. Лень – вот главный их недостаток.
Тоби окинул взглядом зал. Он давно научился не смотреть мужчинам в глаза. Высмотрел мистера Ди возле мокрой стойки бара, перед огромной миской залежалых чипсов.
– Два раза выступал? – уточнил мистер Ди, извлекая из кармана толстую пачку банкнот. – Три. Спросите Дырку, если не верите.
– Я тебе верю, Бад. Три так три. – Хозяин не упускал случая обсчитать стриптизеров, которые плохо соображали спьяну. Но Тоби он безропотно выдал три полсотни. – Если хочешь заработать еще сотню, там один отставной морячок хочет повеселиться.
– Спасибо, нет. Мне пора. Завтра с утра лекция.
– Ага.
Тоби всех уверял, что заканчивает колледж. Поначалу ему не верили – многие говорили своим содержателям, будто учатся в университете Нью-Йорка, – но высокомерный тон и ханжество Тоби вскоре убедили коллег, что он действительно студент.
– Да, в следующее воскресенье я не выступаю. Играю в спектакле. Премьера в пятницу.
На мистера Ди это не произвело особого впечатления:
– Снова хочешь бросить нас, Бад? Мы здесь дезертиров не любим. – Впрочем, стриптизеры то и дело бросают работу, кто из-за наркотиков, кто ради любовника, кто в тюрьму угодит.
– Одни только выходные пропущу. Потом буду работать. Доброй ночи.
Когда он уже открывал дверь, чей-то голос произнес у него за спиной:
– Минутку, Бад. Я видел твой номер. Должен тебе сказать: это было замечательно.
Бад нехотя повернул голову – похоже, очередной старый педераст. Он приготовился кивнуть, приветливо улыбнуться – не стоит грубить посетителям. Но вместо расплывшейся старой физиономии увидел перед собой резкие, даже красивые черты, нечто, выделяющееся из толпы.
– Горячо. Очень горячо! – проворковал новоявленный поклонник с английским акцентом.
– Спасибо. – Тоби присмотрелся повнимательнее – и вспомнил. Это лицо казалось особенным не из-за красоты, а благодаря славе. Он видел его в журналах, в «Таймс», на афише театра.
– Прошу прощения, – понизил голос Тоби. – Вы – Генри Льюс?
Мужчина даже вздрогнул.
– Кто? О, нет. – Он рассмеялся. – Ну и ну. Это не я. Нет. Ни-ни!
Он засмеялся еще громче и начал отворачиваться, однако, совершив полный оборот, вновь оказался лицом к Тоби и улыбнулся.
– Сдается мне, это я и есть, – признался он со смешком. – Прошу прощения. Не ожидал, что меня узнают здесь. Очень лестно. Не подозревал, что я так широко известен в этой стране.
– Я и сам актер, понимаете, – пояснил Тоби.
Улыбка застыла, взгляд погас.
– Вот как…
– Тоби Фоглер, – протянул Тоби руку.
Генри Льюс крепко сжал его ладонь. Ростом он был пониже Тоби и с головы до ног затянут в голубую джинсу – брюки, куртка.
– Тоби? Уменьшительное от «Тобиас»? – можно подумать, он никогда не слышал такого имени.
– Да. И все думают, что «Фоглер» – еврейская фамилия, а на самом деле мы – немцы или шведы из Висконсина.
Генри Льюс призадумался было, но тут же утратил интерес к генеалогии.
– Мог бы сразу догадаться, что вы – актер. Ваш номер гораздо изысканнее прочих.
– В конце свет должен был погаснуть. Сегодня меня подвели.
– Техники, – печально кивнул Генри Льюс. – Вечно они разрушают волшебство. Жаль, что вы уходите, – продолжал он, покосившись на сумку Тоби. – Поговорили бы о том, о сем.
– Спешить особо некуда, – признался Тоби. – Хотелось просто побыстрее убраться отсюда.
– Естественно. Пойдем вместе? Мне и самому пора домой.
Теперь Тоби ясно видел, что мерцает в глазах Генри Льюса:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108